– Да так, ничего серьезного, – сказал я, погрузившись в автомобиль.
В начале нашего пути домой Михаил с задором рассказывал какую-то чушь, которую я внимал с вежливой улыбкой и редкими кивками, приличествующими некоторым моментам его словесного поноса. Но на самом деле мои мысли витали очень далеко от загаженного салона автомобиля. Где-то на полдороги Михаил посмотрел на мои сложенные на коленях руки, которые я совсем небрежно вытер от следов черной краски.
– Ты что, пальцы им свои оставил? – удивленно воскликнул он.
– Да, – сухо ответил я.
– На хрена? Ты под следствием что ли?
– Нет, меня просто опрашивали сегодня. Сказали, что это стандартная процедура.
– Сосед, ты извини меня, конечно. Но ты полный дебил!
– Дебил? – нахмурился я. – Почему?
– Кто же мусорам дает свои пальцы откатывать, после простого разговора! Я всегда говорил, ваши институты – это полная херня! Нас только жизнь учит жизни!
– Ну, оставил им пальцы и оставил. Ничего страшного, – прервал я его звонкую тираду.
– Ничего страшного?! – его брови экспрессивно поползли вверх. – Ничего страшного, говоришь?! А я тебе сейчас скажу, что страшно всё это! За тебя серьезно взялись, сосед! Они не имеют права пальцы снимать просто так!
Не знаю каким образом, но я отчетливо ощутил, как мои зрачки расширились.
– Взялись за меня? – безжизненно пролепетал я.
– А что ты так удивляешься? Ты в какое время живешь? Им нужно раскрыть дело, вот они его и раскроют, повесив всё на тебя.
– Но я же ничего не сделал…
– Да им насрать! Им нужен был козел отпущения! Вот получите и распишитесь!
– Думаешь, всё плохо?
– А то! По какому поводу они у тебя вынюхивали?
– Убийство… Девушку кто-то убил… На берегу ее нашли.
– О-о, – неоптимистично затянул он. – Попал, короче, ты!
Теперь не только были уязвлены мои душевные силы, но очередь выпала и физическим. Состояние было невыносимо тяжелым: холодный пот выступил на спине и лбу, из-за судорожного дыхания организму критически не хватало воздуха, дневной свет быстро мерк в глазах. Я терял сознание на переднем сиденье автомобиля. Еще бы чуть-чуть…
– Ты чего, сосед?! Дурно что ли стало?!
Михаил перекинулся через меня и импульсивными движениями, вращая ручку стеклоподъемника, открыл окно. В салон ворвались холодные и живительные потоки воздуха. Мне становилось легче.