– Сейчас они на юге у сына. Если всё хорошо будет, то и переберутся туда, климат для суставов там, говорят полезный. А зарабатываю я на уборке домов даже больше, чем на «Скорой», и каждый раз радуюсь, что на этой моей работе никто не умирает.
Ирина нервно забарабанила пальцами по рулю. Повернув к Антонине голову и слегка наклонив её, она смотрела на неё не мигая. Поводив недовольно губами, она, как показалось Антонине, строго сказала:
– Я, допустим тоже полы отлично мыть умею. Но в жизни надо как-то развиваться! Стремиться куда-то. Ну, могли же вы в другое место перейти, на приёмы, например, в поликлинику. Или на косметолога отучиться… Они сейчас, кстати очень хорошо зарабатывают.
Эти слова больно задели Антонину, разговор принимал неприятный оборот. «Я же не советую вам, как жить», – подумала она.
– Да я думала об этом, когда уже лет несколько прошло, но тогда мне хотелось сбежать из медицины, и не важно куда.
– Понятно! – сказала Ирина. Тон её снова стал жёстким, деловым. – Хотела попросить вас об одном. Когда вы закончите у меня глобальную уборку, вам будет уже не сложно поддерживать чистоту, и время будет оставаться. Вы сможете готовить домашнюю еду для Ростислава?
Антонина вспомнила угрюмого подростка, с которым познакомилась сегодня днём.
– Конечно, – кивнула она, а про себя подумала: «я видела сегодня, как он любит домашнюю еду».
Антонине вдруг стало нестерпимо душно и тесно в просторной Ирининой машине. Ей страшно захотелось поскорее выйти на улицу. Она лихорадочно думала, как окончить этот неприятный затянувшийся разговор.
Внезапно у Ирины зазвонил телефон. Трубка басила:
– Ма-а! Ну ты где? Весь вечер тебя дома нет!
– Так! Уймись, я тебе сказала! – властно перебила сына Ирина. – Я где надо! – и отключила связь.
Они попрощались. Антонина вышла из машины и смотрела ей в след, пока она не скрылась за поворотом.
«Ах, Тоня, опять ты не смогла сказать, что приготовление еды – это работа за отдельную плату. Вечно жалость тебя подводит… Ой, не знаю, сработаемся ли мы с этой мадам?»
Она вздохнула и открыла ключом входную дверь своего родного дома, где её так ждали.