– Эй, рыжая, – позвал я девчонку, даже не рассчитывая на то, что она повернётся.
Но нет. Тряхнув огненными кудрями, она обернулась на звук моего голоса.
– Чего тебе?
– Признайся, это же ты вырубила свет, да?
Она пожала тонкими плечами, при этом улыбаясь так хитро, что не оставалось никаких сомнений – это сделала она.
Поднявшись с холодного бетонного пола, я подошёл ближе к ограждению балкона, не переставая дымить сигаретой.
– Мы ведь все равно будем играть, ты же понимаешь это?
Рыжая тоже встала с кресла, положив на него свой ноутбук, после чего приблизилась к перилам со своей стороны. В естественном освещении волосы казались ещё ярче. В её густых прядях словно разгорелся самый настоящий пожар. Изящное, в форме сердца, лицо ласкали лучи заходящего солнца, а с губ не сходила лукавая полуулыбка-полуухмылка. Склонив голову набок, она окинула меня лисьим взглядом и ехидно пропела:
– Боюсь, ты не подозреваешь масштаб моей фантазии, красавчик. И не смотри на меня так, я в бронежилете, – она щёлкнула аккуратными пальчиками почти возле моего носа.
Сквозь закрытую дверь раздался громкий щелчок и радостные голоса друзей. Вспыхнул верхний свет, снова загудели мощные усилители, и я не смог сдержать торжествующий улыбки.
Наклонившись вперёд, к её миловидному лицу, почти с извращённым наслаждением я прошептал:
– Сегодня все мои песни посвящаются только тебе.
И развернувшись, ушёл обратно в комнату, чувствуя всем своим существом, как она мысленно кидает мне в спину острые кинжалы. Но она ещё не знала, что и я был в бронежилете.
– Ну что, друзья, вдарим року в этой дыре? – заорал я, обхватив рукой стойку. – Хочу отрепетировать экстрим вокал!
Взвизгнула гитара, громыхнули тарелки, лаская мой слух своим идеальным звучанием. Кажется, теперь это лучшая репетиция. И стоило мне представить разъярённый тёмно-зелёный взгляд и поджатые губы, настроение взлетало до небес, а голос обретал небывалую мощность. Казалось, сегодня мои связки поцеловал сам Иисус.
Два-один, лисичка. Твой ход!