Поднявшись на четвертый этаж в реанимационное отделение, я наткнулся на больничный пост, где сидела тучная женщина в мерзко-розовом больничном костюме и пила чай.
– Вы куда? – спросила она тоном родителя, обращающегося к провинившемуся ребенку.
– Я ищу палату, где лежат Марк и Эвелина Темировы, – ответил я, выглядывая отца в длинном коридоре.
– Вы родственник?
– Да, брат.
– Без разрешения доктора нельзя.
– А где мне его найти?
– Он сейчас на обходе.
– Хорошо, я подожду.
– Только не мешай мне работать.
Я отошел в сторону и набрал отца.
– Пап, я в больнице. Вы где?
– Я у доктора в кабинете. Сейчас выйду.
Он появился через пару минут. Под красными глазами были темные круги, одежда измята.
Мы обнялись.
– Как они? – спросил я.
Отец прикусил губу.
– Эвелина неплохо, у нее всего лишь сломана нога. Врачи возят ее по рентгенам и МРТ, хотят исключить повреждение внутренних органов.
– А Марк?
Отец замолчал.
– Он жив? – спросил я.
Папа кивнул.
– Но очень плох.
– Что с ним?
Он сделал паузу.
– Черепно-мозговая травма.
– Черепно-мозговая? Серьезная?
– Ему сделали операцию пару часов назад. Сейчас он в искусственной коме.
Я зажал рот рукой.
– Все будет хорошо, – отец потрепал меня по плечу.
Я кивнул, но не поверил. Не верил и он себе, его голос предательски дрожал.
– А где Ян? – спросил я, желая перевести тему разговора.
– У бабушки. Я посчитал, что там ему будет лучше. Незачем ему смотреть на все эти больничные ужасы.
Рассуждения моего отца были вполне логичными для переживающего за сына родителя.
– А могу я на них посмотреть? – спросил я.
– Думаю да, я только что у них был. Сейчас спрошу у Дмитрия Аркадьевича.
Дмитрием Аркадьевичем оказался заведующий реанимационным отделением. На мое посещение он дал согласие без каких-либо возражений.
Прежде чем отпустить меня в отделение, отец отвел меня в сторону.
– Если пойдешь к Лине, то не говори ей ничего про Марка. Она думает, что он тоже отделался легкими травмами.
Я кивнул, все прекрасно понимая.
– Ей сейчас ни к чему переживания. Пусть лежит спокойно и выздоравливает.
Я снова кивнул. Отец обнял меня. Я ответил ему тем же.
Тучная женщина на посту, когда я дал ей бумажку с разрешением заведующего, смерила меня недовольным взглядом. Мне показалось, что будь ее воля, она бы вообще меня никуда не пустила. Но приказ начальства она нарушить не могла.