– Дама. Черт возьми! Когда не надо, так сразу – бонжур, месье! Где все тройки-двойки? Я должен был быть первым! – Мальцев с неподдельным разочарованием опустился на стул.
Жребий распорядился так: первый – Лемешев. Второй – Астафьев. Третий – Краузе, один из двух офицеров, которые присоединились к компании уже за столом. Четвертый – Мальцев. Крылов вытащил тоже даму, но Мальцев грубовато сказал:
– Пятый, я первый даму взял.
– Ставки сделаны, господа, – подытожил Краузе. – Лемешев, где вы намерены сделать свой ход?
– В своем полку, в Дегунино.
– Астафьев, мы просим вас тоже быть там, – добавил Мальцев.
– Предложение, господа, – Краузе обвел всех открытым взглядом. – Мы, гусары, люди серьезные. Давайте начнем первого сентября. Дела приведем в порядок. Чем игра закончится – одному Богу ведомо. А у кого с фортуной нелады, тот навстречу с Господом налегке. Годится?
– Уговор, – ответил за всех Мальцев. – Да и Астафьев пусть сначала женится, это похлеще гусарской рулетки будет.
За дня три до первого сентября Лемешев, сидя у себя в комнате, чистил пять пистолетов и размышлял вслух:
– Мальчишка, ну зачем я это сделал? Не стреляться – исключено, а если фортуна отвернется? Решено, идем на меньшее зло.
На следующий день ранним утром Лемешев дежурил на вахте у входа на территорию полка, который имел выход на городскую улицу, и спокойно ждал подходящего момента для осуществления своего плана. План он придумал ночью. Теперь дело за малым. На улице появился прохожий мужик, вразвалку идущий куда-то по своим делам. Лемешев дождался, когда мужик поравняется с вахтой и окликнул:
– Эй, православный! Подойди-ка!
Мужик повернулся на обращение, вблизи больше никого не было. Подошел. Лемешев молча выстрелил ему в бедро, целясь в край, чтоб сильно не покалечить мужика.
– Тревога! – заорал поручик во все горло. – Тревога!
На выстрел и крик вахтенного офицера сбежались гусары.
– Что?! Что случилось? – наперебой все спрашивали Лемешева. – Кто это?
Палаши и пистолеты были направлены в сторону стонущего на земле мужика.
– Да кто его знает! С ума, видать, сошел или перепился. Подошел к вахте, начал матом костерить русскую армию и господ проклятых, потом схватил камень и в меня кинул. Вон булыжник валяется. Я выстрелил.
Лемешев заранее сам подбросил камень к внешней стенке сторожевой будки.