«Чёрт с ним. Ленка родила».
«Что там нового в Афгане?
Не сдались ещё засранцы?»
«Говорят во вражьем стане
вновь шуршат американцы.
Поставляют бородатым
и винтовки, и гранаты».
«Вон, попы теперь повсюду,
кто им платит за рекламу?»
«Тут и сам поверишь в чудо,
и в Христа, и в его маму».
«Я не верю ни во что,
мне бы новое пальто…»
«Будет день, и будет пища.
Не сгущайте лучше краски».
«Ты и жил и сдохнешь нищим,
а всё веришь в эти сказки».
«А кому сейчас легко?
Лишь Горбатому и K°!»
«Что за шум и нету драки?
Ну-ка дайте мне дорогу!»
«Что за люди? Как собаки,
как собаки вы, ей богу!»
«Ну-ка быстро рот закрой!
Мы святой народ-герой».
«Похмелись иди сначала,
тоже мне, святая Русь».
«Сволочь, я тебя узнала».
«Денег дашь, я похмелюсь».
«Эх, товарищи, обидно…
Чёрно-белая страна…»
«Либерала сразу видно.
Эй, гоните его на…»
«Сам иди отсюда, мразь.
В КГБ служил вчерась?»
«Мне погоны видно сразу,
между нас вбивают клин».
«У тебя фингал под глазом,
захотел ещё один?»
«Всюду эти коммуняки,
из-за них страна и мрёт».
«Что за шум и нету драки?
А хотя уже идёт…»
«Люди есть, но нет народа».
«А на кой тебе свобода?
Мы отечеству верны,
лишь бы не было войны».
Тридцать лет прошло уже…
Не такая уж и малость.
Шли вперёд, но оказалось —
мы на прежнем рубеже.
Вновь всё тот же Рубикон,
те же лица, разговоры.
То кричат: «Держите вора!»
То: «А кто если не он?»
Может скучно быть как все,
может это дар от бога:
видеть в чёрной полосе
и белёсого немного?
И роптать на целый мир,
и надеяться на небо,
поминая быль и небыль
в тесноте своих квартир…
«Здравствуй, очередь моя.
Кто за вами? Можно я?»