Но что-то теплое и хвойное было в ладане. Может, на дне души ему
этот запах нравился.
За окном понеслись назад торчащие из яра, за деревьями,
кирпичные хрущевки. Улица Бастионная ровной линией спускалась по
краю этого яра, имея с другой стороны сначала ботсадовский забор,
потом высокий белый дом, далее хрущевку, за нею переделанный
надстроенный кинотеатр, и наконец ПТУ! И вот возле ПТУ водитель
какого-то черта вывернул руль и троллейбус выехал на встречную
полосу, перегораживая улицу. Штанги одна за другой слетели с
проводов.
Половина пассажиров, в том числе и разиня, попадали, а некоторые
слетели с кресел, в том числе Канарин, он ведь был на боковом. А
та, пахнущая ладаном, сидела у окна, ей хоть бы хны!
Угораздило сегодня поехать на халтуру. Голос, злобный, заметил
внутри Канарина:
– Чти день субботний! Не работай!
Он встал посреди салона:
– Водитель что случилось?
Зычно, как начальник пожарников.
Какие-то люди застучали кулаками в противоположный бок
троллейбуса. В стенку, в окна.
– Что за фигня? – возмутился Канарин.
Водитель стал отчаянно бибикать. Одна пассажирка крикнула:
– Откройте двери!
И все загалдели:
– Водитель, дайте мы выйдем!
С шипением двери раскрылись, но первые же сошедшие по
ступеням... А вот тут Канарин перестал понимать, что происходит, но
действовал как по инструкции. Сорвал висящий рядом с окном
молоточек, с острой пупочкой. Яростно застучал им по стеклу, совсем
рядом с женщиной, от которой пахло ладаном. Она руки к вискам
прижала и тянула на одной ноте – ааааааа! Аааааа! Затем Канарин
хватался за какое-то кольцо у верха окна, тянул по ободу резину,
выдавливал то чертово толстое неподдающееся стекло, бил по нему
руками и ногой.
У дверей была давка, кто-то прорывался внутрь, стоял истошный
вопль, а водитель продолжал сигналить – может быть потому, что
голова его лежала на руле, а бровь нажимала на кнопку.
– Вылезаем сюда! – предложил Канарин всем и никому, и собрался
вылезать, но вместо этого сильно затряс ладанную женщину за
плечо:
– Эй! Эй! Скорей туда!
Зажав в руке – тонкая кисть, с морщинами, синие сосуды –
тканевую сумку – она неловко, из-за мешавшей юбки, перекинула за
борт одну ногу, другую, и спрыгнула. Канарин за нею, сразу
осмотрелся.
Ниже по улице, у перекрестка возле школы, не разъехались две
машины и столкнулись лбами, в них сразу врезалась третья. Зажегся
огонь и повалил черный дым. Открылась искореженная дверца одного
автомобиля, оттуда вылез и поволочился несколько метров человек.
Затих. Улицей бежали люди, кто вдоль домов, кто просто по проезжей
части.