– Двадцать второй главному. У нас старый знакомый гость из близлежайшего наспункта.
– Неужели «Филин»?
– Подтверждаю.
– Что делает?
– Бредет в сторону беседки. Упал в канаву. Снова бредет. В беседке встреча.
– Что будем делать?
– Может, попросим Мауризио выпроводить его? (Мауризио – это кличка того на вид добродушного пса, который был на самом деле гремучей и тщательно выдрессированной помесью ньюфа и мастино-неополитано). Он изгонял незванных одним своим видом улыбающейся слюнявой огромной пасти.
– Не надо. Залижет насмерть.
– Мелвин Гетармович, на территории гость. Идет к беседке, ранее наблюдал за домом, из местных.
– Ничего не предпринимаете.
Мел попросил присутствующих выключить смартфоны и приглушил внешнее освещение на умном доме. Шорох где-то в саду сначала пошел куда-то в сторону после выключения света, потом вернулся на ту же стезю. Присутствующие ловко поднялись с лавок и притаились за перилами.
Покачивающаяся фигура поднялась в беседку и уверенно пошла в сторону скрытого шкафчика со спиртным. Мел набил месседж темным на темном фоне: «знает куда направляться».
Бряцанье бутылок. Что-то выпало из шкафчика и разбилось. В воздухе потянуло запахом спирта и нежным фруктовым ароматом. Гость шарился вслепую. Искал что-то определенное.
– Какого года было вино? – Мелу пришел месседж.
– Похоже, 1982 и неплохое, – последовал ответ.
– Появляемся?
– Одновременно. На три-четыре!
Клац. По мановению кнопки на пульте в беседке и на доме зажглось освещение, и незваный гость нежданно оказался окруженный людьми со смартфонами в руках.
Гость был жалок. Тощий, в спадающих штанах, в рубахе с оторванными пуговицами непонятного цвета, в сношенных несношаемых пыльных обрезках сапог времен среднего СССР. Он стоял под светом камер и сжимал в руке предмет его вожделения – большущую бутылку импортного элитного коньяка. На худом горле под щетиной туда-сюда ходил кадык в предвкушении. Темные глазенки горели агрессией ребенка, у которого отнимают долгожданную игрушку. Он дергал головой с сальными, давно не мытыми ветхими волосиками.
– Ты кто?
Воришка аккуратно поставил бутыль на лавку и, не снимая ладони с ее горлышка, показал жилистой рукой на себя и переспросил:
– Кто я?
Потом наклонил голову ниже, причмокивая, пошевелил губами и сказал:
– Я? Я – Юраша. Не бейте.