С каждым днем линии становились все увереннее, штрихи четче, а лица правдоподобнее, я сокращал время до минимума, пытаясь успеть нарисовать узнаваемое лицо в максимально короткий срок. Получилось. Как-то раз теплым летним вечером мы вышли с Шерил в то самое место, где мы впервые встретили друг друга и за соседним столом сидела пара, это был тот момент, когда я чувствовал то, что наконец смогу это сделать. В руках спутницы секундомер, в моих блокнот и карандаш. Раз. Два. Три. Рисуй! Я начал очерчивать лицо, плечи, руки, стол и стоящие на нем предметы, пытаясь схватить всю сцену целиком именно так, как учила меня девушка. Да, вот оно… еще немного… Готово! Шерил взяла блокнот в руки, пересела на мою сторону, посмотрела на пару, на лист и сказала: «Ты готов, я горжусь тобой!».
Навык было решено проверить на практике следующим же утром. Перед сном была подготовлена стопка листов, пара карандашей и невероятная решимость вперемешку с любопытством. Ложимся спать, очередной сценарий и новый человек. Забывая напрочь о плане, я бросаюсь в бой, просыпаюсь, протираю глаза… Черт! Увидев подготовленные с вечера материалы, я вспоминаю и хватаю с тумбы карандаш, опрокидывая стакан, в котором стоял еще десяток таких же; карандаши катятся по полу, бумага летит за ними, а я, словно одержимый безумец, с закрытыми глазами пытаюсь цепляться за те обрывки памяти, на которых еще есть лицо человека. Я рисую быстро, размашисто, не замечая ничего вокруг себя, не замечаю и Шерил, проснувшуюся от падения того, что стояло на тумбе, смотрящую на меня с недоумением, но в то же время восхищением.
– Да, черт возьми, да! – кричу я, размахивая листом, на котором запечатлено было лицо человека, бросаюсь в объятья Шерил.
– Ты смог это сделать, молодец! Я горжусь тобой, мой Ван Рейн – улыбнулась она.
Так у меня накопилась целая папка рисунков того, что я видел ночью. Сначала я рисовал только лица, но со временем понял, что после рисования лица я мог более четко вспомнить другие детали, поэтому через какое-то время создавалось до пяти и даже десяти зарисовок одного и того же сна, но с разных сторон. Это именно то, что в будущем помогло мне в моих работах: Бестиарии и Некрономиконе, но об этом позже. О Бестиарии я расскажу завтра, а также о том, что случилось с моим именем.