Однажды я попытался припомнить случаи, когда лишь по немыслимому везению, необъяснимому стечению обстоятельств либо благодаря неожидаемой мгновенной собственной реакции мне удалось уйти от преждевременной гибели или серьёзных увечий. Таких случаев и случайностей набралось более полутора десятков, и считать их я перестал. Меня специально или по случайности должны были застрелить; в бухте, на озере, в реке переворачивались мои лодки; когда-то в юные годы за мной «ходили» одновременно два ножа. И не раз, когда я попадал в тяжелую и даже смертельную опасность, когда нужна была помощь в решении сложных чисто бытовых вопросов, будто кто-то специально посылал мне в подмогу иногда незнакомого раньше человека.
Это случилось уже на Камчатке: из-под удара ножа пьяного Сашки Наянова я вылетел из стоявшей у берега лодки, скрутив совершенно немыслимое для себя в любой другой ситуации нечто вроде сальто через голову назад. И затем всё решали секунды: он опять летел с ножом на меня, а я, ещё уговаривая дурака, уже давил на спусковой крючок табельного нагана и был уверен: сейчас он умрёт. (Как же чётко в те мгновения работала моя мысль: «Я стреляю, у меня в кармане чистый носовой платок, наступаю ногой на Сашкину руку и забираю платком нож – необходимый вещдок».) Сашка остановился в полушаге от смерти. Такое развитие событий, как я посчитал много позже, зависело не от меня, оно не вписывалось в предначертанную мне линию дальнейшей жизни. Мог ли я тогда усмотреть в этом случае нечто сакральное? Конечно же, нет. Просто нам обоим повезло.
Мне уже было за семьдесят, когда на Карагинском острове, споткнувшись и падая с горы, я летел вниз головой точно в камень. Спасла «сверхмгновенная» реакция: перед камнем я успел выкинуть руки, оттолкнуться от земли на сантиметры вбок. Опять помог себе сам? Очень неудобно мне приходилось падать с лестницы (на железные трубы), с дерева (на ожидавшие меня внизу острые сучья), и это обходилось без каких-либо серьёзных повреждений. Уже, считай, в мои восемьдесят, в горах Панамы, в четырёх километрах от городка я и моя внучка Анна, одетые только в шорты и футболки, попали под тропический ливень. Тропический – совсем не значит тёплый. Я знал, что пройти эти километры ухабистой, размытой глинистой дороги под холодными потоками, льющимися с неба и с гор, почти немыслимо. Как вдруг на дорожных выбоинах появился возвращавшийся откуда-то из горного индейского поселения джип. Через два дня местный гид рассказал нам, что с гор привезли тела двух молодых туристов, погибших едва ли не в этот же день.