Отпустив садовника, мы пошли на поиски хозяина дома и столкнулись с ним в коридоре. Взволнованный Зуев принялся осыпать Демидова вопросами о его дальнейших действиях. Игорь отвечал кратко и не особо понятно. Я к разговору не прислушивалась.
В какой-то миг, почувствовав на себе чей-то взгляд, подняла голову вверх. На лестничном пролете, прислонившись щекой к ограде, сидел Алеша. Он смотрел на нас грустным испуганным взглядом, и от этого сердце мое будто оледенело.
– Все нормально? – вдруг спросил Демидов и коснулся моего плеча.
– Ой, – пискнула я. – Ты током бьешься.
– Прости, – улыбнулся он и, проследив мой взгляд, посмотрел вверх. Там уже никого не было.
– Будем на связи, – кивнув Зуеву, сказал он и быстро зашагал к выходу.
Выехав за ворота, Игорь сказал:
– Сейчас едем к Ксении.
– Она ничего нам не скажет.
– Попробовать все же стоит.
Может, и стоило. Но не получилось. Нас не пустили даже за порог. Пухлая горничная, уперев руки в боки заявила, что хозяев нет дома, и захлопнула дверь прямо перед нашими носами.
Возвращаясь к машине, я сказала с обидой:
– Ксюшка дома.
– Иначе как бы она на нас в окно смотрела?
Поняв, что теперь путь Игоря ведет к моему дому, я спросила:
– Что теперь?
– Ты домой набираться сил, а мне надо пару вопросов пробить.
– Каких?
– Я все тебе расскажу, – улыбнулся Игорь. – Когда проверю.
– С тобой неинтересно.
– А мне с тобой очень, – вновь улыбнулся он и даже добавил. – Правда. Я рад, что у меня такая коллега. Хоть ты и против служебных романов.
– Оболтус.
Игорь припарковался возле ворот. Я открыла дверь, а он вдруг спросил:
– С тобой все нормально?
Я выразительно фыркнула и собралась сострить. Но взгляд его серых глаз не позволил.
– Не лучше и не хуже, чем обычно.
Демидов попытался взять меня за руку, но я тут же спряла ее в рукаве. С недавних пор я не выносила, когда кто-то касался меня. Пусть даже и из добрых побуждений.
Желая скрыть неловкость, попыталась переключиться на дело:
– Ты можешь узнать, у кого Соня брала уроки музыки? Или мне позвонить Зуевым?
– Музыки? – озадачился Игорь. Смотря строго перед собой, я попыталась объяснить:
– В ее комнате множество грамот, кубки. Кажется, она занималась на скрипке.
– Быть может. Но зачем тебе ее преподаватель?
Говорить не хотелось. Но Демидов ждал объяснений и пришлось себя заставить: