– Так чем же я могу тебе помочь?
– Когда я выиграю спор, моё желание исполнишь.
– Нет, этого не будет никогда.
– Чего? Иль спор не выиграю я, иль не исполнишь ты моё желанье?
– Без первого второму не бывать.
– Да, – подхватил тут Одиссей, – за первым следует второе, и я молю богов, чтоб так и было.
– Ну, что же, мне пора, – вздохнула Пенелопа.
– Елена ждёт? – лукаво усмехнулся Одиссей.
– А хоть бы так. Тебе то что?
– Ох, не скажи.
И золотой кувшин взяла она с водой прозрачной:
– Давай, я все-таки помою твои ноги.
– Нет, царской дочери я не позволю. Елене так и передай.
– Я так и поступлю.
Тут сам омылся Одиссей и полотенцем белым вытерся, которое ему вручила Пенелопа. Он пригласил её присесть, чтобы продолжить разговор, но та лишь покачала головой:
– Мне пора.
– Постой! Ты так и не узнала, как догадался я об имени твоём.
– А что тут сложного? Царевен здесь не так уж много.
Взяв таз серебряный и золотой кувшин, царевна вышла, а сын Лаэрта о чем-то долго размышлял, откинувшись на кресле и в потолок мечтательно глядя.
В те времена не допускались женщины на пир, но многомудрая Елена, взяв Пенелопу с Клитемнестрой, гостей приветливо встречала и приглашала в мегарон, где были винами и яствами уставлены столы. Герои таяли от наслажденья, и каждый представлял себя счастливцем, которого богиня красоты встречает на пороге собственного дома. Гостей неплохо изучила дочь Тиндарея и находила всем приятные слова, которые им льстили. А женихи лишь больше возгорались, уверовав в свою победу. Завидев Одиссея, Елена хитро улыбнулась, приветствовав его стихами:
О, многомудрый Одиссей!
Ты всех удачлив и хитрей,
Глубокий ум и зоркий взгляд –
Не боги ль здесь благоволят?
Не ожидал такого поворота Одиссей. Угодно с кем, но с музами он дружбу не водил и также был от стихосложения далёк, как небо от земли. Дочь бога и царя преподнесла ему нежданно испытанье. А нужно отвечать стихами. Для сочинительства Елена много времени имела, а Одиссею оставалось всего лишь несколько мгновений. Замедлил шаг, мучительно он строки подбирая, но подойдя, непринужденно произнёс:
О, златокудрая Елена!
Не скрыться никому из плена
Твоей небесной красоты.
Кого захочешь выбрать ты?
«Ах, слава Аполлону, водителю прекрасных муз, – он Феба мысленно прославил, – сегодня принесу я в жертву богу белого быка». Но испытания на этом не закончились. Елена, видимо, была готова к подобному развитию событий и вновь ответила стихами: