В тот год весной мать Эньбо снова с нежностью и жалостью, взяв Лэр Цзинцо за руку, говорила:
– Если не сорвать цветок вовремя – он понапрасну завянет…
К этому времени тонкая и гибкая как ива талия Лэр Цзинцо была уже в обхвате как ведро. Только старая женщина с бельмами на обоих глазах не слишком присматривалась. В Счастливой деревне из женщин после пятидесяти очень мало кто сохранял живость и ясность взгляда, все они в основном были добрые душой, мягкие на словах, с каждым днём становясь всё бестолковее. А Лэр Цзинцо была не только внешне тонкой, нежной, душа её была такая же; когда мать Эньбо обеими своими старческими руками погладила её ладонь – послышался грубый шуршащий звук, она невольно вздрогнула, словно испугавшись, высвободилась и быстро ушла.
Старая бабушка внимательно прислушалась, наклонив голову: она услышала удаляющийся шорох юбок, услышала шум пшеницы, которую колышет в поле ветер, услышала прилетевшее с ветром издалека весеннее кукование кукушки – и улыбнулась: «Какая стыдливая девочка!»
Она не знала, что Лэр Цзинцо, убежав от неё, бросится на грудь её сыну, прижмётся, вцепится, и смеясь и плача: «Эньбо, мама так жалеет меня! Скорее введи меня в дом!»
Эньбо с тяжёлым сердцем пошёл к дяде:
– Учитель, побей меня!
Цзянцунь Гунбу сказал:
– Я не то чтобы не хочу тебя побить, но я боюсь, когда буду бить, как бы не убить на тебе какую-нибудь вошь. Племянник, если ты совершил грех, нельзя и меня следом за собой тянуть во грех, это же не по-братски!
Сказав, он сложил руки за спиной и ушёл сквозь колышущееся под ветром пшеничное поле в сторону деревни. Его младшая сестра, былая первая красавица, сидела у источника под сенью старых больших кипарисов и подслеповато щурилась в их сторону.
Что происходит прямо сейчас перед тобой, не могут как следует разглядеть широко раскрытыми зоркими глазами грамотные и умные люди, ты-то что можешь увидеть? Мысленно вздохнув, Цзянцунь Гунбу подошёл к сестре, сказал:
– Поздравляю, добрая моя сестрёнка – будешь нянчить ребёночка.
– Но ведь Эньбо монах, прародитель Будда может послать ему наказание…
Цзянцунь Гунбу взглянул на тёмно-синее небо и тихо сказал:
– Успокойся, прародитель Будда теперь не здесь, он ушёл в другие края…
Про Будду она сказала просто так, не задумываясь, но когда наконец поняла, что мальчик действительно сошёлся с Лэр Цзинцо, то замотала головой и залилась слезами.