– Как хочешь. Но, помни. Я за операцию отвечаю! Если код будет иметь отношение к терроризму, стреляй без раздумий.
Ната довольная первой победой, стала прикидывать, что ещё такое придумать, ради того чтобы не спускать курок. Бун интригующе заметил:
– Ты очень странная сегодня. С первых минут как мы тут. Сидишь и на монитор не смотришь.
– Чего? – Ната покосилась с недоумением:
– Да. Ты всё по сторонам глазеешь. В потолок втыкаешь. Как будто не здесь.
– Здесь я… – буркнула она недовольно, не понимая, о чём это он:
– А теперь ты сочинила, что у преступника есть дочка. А потом про спутники вспомнила. Ты знаешь что ты самая неразговорчивая из всех в отделе? В жизни не помню, чтобы ты задала лишний вопрос и вообще болтала. Я уже тут весь день думаю, что с тобой случилось. Не знаю… Может, ты влюбилась?
Нату передёрнуло, оттого что Бун её раскусил. Она сердито насупилась и тут же перед глазами встал образ Создателя, о встрече с которым она не могла говорить. Тайна его местоположения и таинственность его ухода из ТНН, не отпускали мысли, заставляя молчать ещё крепче.
Бун меж тем вымел застрявшие крошки из щетины и аккуратно поинтересовался:
– А ты, вообще можешь влюбиться?
– Я? – удивилась Ната. – Я же человек!
– Я не хотел. Извини. Просто любопытно. Ведь понимаешь, я же не знаю, какие изменения происходят с человеком… ну, как бы, прости, после этого… трансформации.
Хоть он с почтением подбирал слова, воспоминание о блокираторе причинило боль. Ната стиснула в руках приклад, уже не радуясь тому, что увлекла Буна другой темой. Он задумчиво спросил:
– Ты ведь не успела тогда. Ну, до преобразования, родить. Не думала? Сейчас… – после тактичной паузы он добавил. – Ведь никогда не поздно.
Он намекал на искусственную яйцеклетку. Её создавала “Марул” за огромные деньги из родных живых хромосом. Синтеты таким образом, нередко заводили детей в специальных клиниках. Вот только, когда бы она занималась ребёнком, с такой вот работой?
– Меня это не интересует, – вместо того чтобы успокоиться, она заразилась тем же раздражением, что и Бун несколько минут назад. – И вообще! Как ты меня представляешь, тут с винтовкой в руке, а через десять минут я сорвусь и понесусь через полгорода менять пелёнки?
Она поздно поняла, что стала дуться так же, как и он. Бун усмехнулся: