– Расскажи мне о своем хозяине, Юсуфе, – потребовал священник.
Джон сглотнул.
– Он эмир Телль-Башира. Его отец правит Дамаском, а дядя, Ширкух, командует армиями царя сарацин, – сказал Джон.
– И как ты оказался у него на службе? – спросил Ираклий.
– Я пришел на Святую землю со Вторым крестовым походом. В Дамаске попал в плен, и Юсуф купил меня в качестве раба. Тогда он был еще мальчишкой.
– Ты спас ему жизнь в битве при Аль-Букайе. Почему?
Джон колебался, глядя на раскаленный уголек.
– Юсуф мой друг, – наконец ответил он.
– Но он неверный! – воскликнул священник.
Джон посмотрел Ираклию в глаза.
– Он лучший человек из всех, кого я знал, – сказал Джон.
– Понятно. – Ираклий отвернулся и уронил уголек обратно на блюдо. Джон выдохнул. – О, я с тобой еще не закончил, – продолжал священник. – Он кивнул Пепину, и тот переставил блюдо на полку под ногами Джона.
Сначала тепло показалось ему даже приятным, но потом ногам Джона стало так жарко, словно он слишком долго сидел у огня. Он попытался отодвинуть ноги в сторону, но его руки все еще оставались вытянутыми вверх, и Джон ощутил острую боль в левом плече. Тогда он постарался лежать неподвижно, зажмурив глаза и стиснув зубы, чтобы сдержать крик. Ему казалось, будто он чувствует, как на пятках появляются пузыри. А затем огонь исчез. Пепин убрал блюдо с углями. Через мгновение над Джоном склонилось лицо Ираклия.
– А что ты знаешь про Нур ад-Дина, царя сарацин? Ты ведь его видел, верно? – Джон кивнул. – Как его охраняют? Сможет до него добраться убийца?
– В лагере его охраняют мамлюки[2] его личной гвардии. В Алеппо он редко покидает цитадель. Ни один убийца не сможет даже близко к нему подойти.
– Ты клянешься? – осведомился Ираклий.
Джон снова кивнул.
– Клянусь кровью Христа.
– Посмотрим. – Ираклий кивнул Пепину, и тот вернул на прежнее место блюдо с углями.
Теперь боль пришла быстрее. Тело Джона напряглось, и он начал извиваться, несмотря на боль в плечах. Чтобы не кричать, он так сильно прикусил язык, что ощутил вкус крови во рту. Ираклий равнодушно за ним наблюдал. Потом Джон почувствовал запах горящей плоти – его собственной.
– Я сказал правду! – закричал он. – Что тебе от меня нужно, ублюдок? Что ты хочешь от меня услышать?
– Ничего, ничего, я тебе верю, – успокаивающе сказал Ираклий, но затем нахмурился. – Я ошибся. Ты не тот ключ, что поможет нам победить сарацин. Пепин, убери угли.