Но вагоны – мимо. Тёмные, с нагретыми местечками. Как родные дома – в никуда. Навсегда. Какое сиротство! Эшелон ушёл, как жизнь. Вокруг ветер и глушь. А за путями-то не степь – фонарь горит, башня водонапорная. Ещё дальше – пакгаузы. Окраина какой-то станции, но далё-ё-кая окраина.
Отупение. Холод.
– Чего ждём?
– Кома-а-нды, – кто-то очень жалобно.
– А где командиры?
Нет командиров.
Во! Вчера ещё было полно сопровождающих! Где они?
– С поездом уехали! Нас бросили! В ночи, в степи!
Не бывало такого – страшно!
– А может нас специально – чтоб замёрзли?!
– Неужто!? Невозможно!
– Всё возможно!
Мамочка, где ты? Знаешь, как мне плохо!
Четыреста человек топчется – снег стонет. Ветер опять порывами, прожигает пальто.
– Мама, я замерзаю!
Сколько времени прошло – неизвестно.
– Женщины, да пойдёмте же на станцию!
– А где станция?
– Да вон же!
– Нельзя! Не велено. Засу-у-удят!
Опять молчание. Снег уже скрипит меньше – утоптали.
– Как хотите, а я пойду, – это та девушка в красивом пальто, что спрашивала, нет ли кого из Москвы – Ольга Цицер.
Толпа распалась. От неё потянулась человеческая струйка к башне, к складам… Наконец и в самых робких страх наказания пересиливается страхом остаться одним. Двинулись и Мария с тётей Эммой и Эмилией.
Кажется, светает. Снег белее стал. Следы от колёс – похоже, на дорогу вышли. Три точки вдалеке. Движутся навстречу. Надежда. Будь что будет, но не одни на свете. Ближе… Двое верхом и санная упряжка.
– Эй! Вы немки? С поезда?
– С поезда.
– А чего прётесь? Сказано же – на путях обождать! – Из саней встал военный – из их поезда.
– Никто ничего не говорил.
– Ишь растянулись на версту. Стой! Подравняйсь!
Верховые спешились, пошли вдоль строя, считают. Назад идут – опять считают. Не сходится у них что ли? Ну, давайте же быстрее! Замёрзли до смерти! Кажется всё, садятся. В санях на коленках опять подписывают бумаги. Значит, их сдали и приняли. Пошли. Наконец-то утро. Край неба забелел. Ветер бьёт, а идти далеко. Может, только через час пришли – город не город, село не село.
Трудармейки не чувствуют ни рук, ни ног.
Все ли дошли? Никто не отстал? Да кто знает – не оглядывались. Наверное, все.
– Спросить, что ли, где мы?
– Товарищ военный! Какой это город?
– Какой надо!
– Военная тайна что ли?
Привели в баню. Выдали по куску нестерпимо вонючего мыла. Приказ: обязательно вымыть им голову – от вшей.