– Дядька, – затараторил Алешка, – пусти погреться одиноких путников.
– Ступайте себе мимо! – донеслось из хаты.
– Метель надвигается, – просительно заговорил денщик, – пусти погреться.
– Без вас тесно, – буркнули в ответ.
– Любезнейший! – вмешался в переговоры и спешившийся Николай, – что нам в непогоду в степи замерзать?
С тягучим скрипом отворилась дверь. Светлая полоса легла на снег. В приоткрытую дверь просунулась рука с фонарем.
– Хто такие?
– Путники.
– Куда путь держите?
– А может, мил человек, ты нас сначала впустишь в тепло, а потом и расспросишь основательно.
– Заходите уж.
Дверь распахнулась шире.
– Лошадей вон там поставишь, – указал на видневшееся неподалеку строение вставший перед путниками вислоусый дед.
Алешка, схватив лошадей под уздцы, скрылся в конюшне.
Николай шагнул за порог.
– Вот тебе веник, – сурово проговорил – Обметай снег с ног, и проходи в горницу.
Николай блаженно скинул теплую епанчу. Живительное тепло разлилось по телу.
Дед, покопавшись в шкафу, вытащил на свет пузатую бутыль.
– Отведайте горилки, гости дорогие! – суетливо заговорил старик, углядев щеголеватый мундир прапорщика.
– Не обессудьте, больше потчевать нечем, – заявила хозяйка, торопливо открывая заслонку жарко натопленной печи.
На столе появился душистый каравай свежего хлеба.
– Снедайте, чем Бог послал, – приговаривала женщина, расставляя на столе миски с варевом.
Скрипнула дверь, впуская и Алешку.
– Все в порядке, – доложил денщик прапорщику, – лошади расседланы
– А теперь рассказывайте, – требовательно проговорил дед, наливая в глиняные кружки прозрачную жидкость.
– Панас, не приставай к гостям, – воскликнула хозяйка.
– Цыц, баба! – прикрикнул дед, протягивая полные кружки Николаю и Алешке, – не мешай мужескому разговору.
И снова обратился к прапорщику:
– Куда направляетесь, господин офицер?
– А ищем мы, – благодушно отвечал Николай, отхлебывая внушительный глоток предоставленного питья, – расположение воинов-сербов.
– А! – всплеснула руками хозяйка, – солдаты не нашего языка стоят в соседнем хуторе.
– Поутру я проведу вас до них, – проговорил Панас, опустошив очередную кружку.
Потом еще одну.
И еще…
– Вставай, служивый! – резкий толчок в плечо заставил Николая проснуться.
В горницу вломился Алешка.
– Кони оседланы, вьюки приторочены! Можем двигаться дальше…