будто взяли и вырезали этот эпизод из ее памяти.
– Тонечка, что же ты не крикнула, что проснулась? Я бы тебе помогла
встать!– тетушка была тут как тут.
– А что со мной про-и-зо-шло?-еле протягивая слоги спросила Тоня.
– А ты сама-то хоть что-то помнишь?
– Нет! Ни-че-го!
– Мы были с Федором в гостях, а Борька к дяде в Мурманск днем
раньше укатил в гости. Ты дома была одна, купалась. Видно голова
закружилась, когда вылезала из ванны, поскользнулась и упала. А
головой ударилась о край ванны и потеряла сознание. Хорошо, что мы
рано вернулись, будто чувствовали, что горе тут. Прямо в ванной тебя
раздетой и нашли. Федор, молодец, вытащил, укутал в простынь и
перенес на кровать. А я быстренько вызвала врача. Он тебя осмотрел и
сказал, что ничего жизни твоей не угрожает и до свадьбы все заживет, –
Фаина старалась говорить медленно, но язык не слушался и поскорее
выкладывал обманную версию.
– Как преподнесете, так и скушает, – обучал ее ранее психиатр.
– Главное– медленно и спокойно. Надо чтобы у нее появилась
уверенность, что во всем виновата она, и только она. Вы ее в дом
пустили, а она, неблагодарная, принесла вам кучу неприятностей .
И его замысел сработал.
Тоне стало стыдно за случившееся и обозвав себя клушей, набравшей
лишние килограммы для неудачного падения, начала перед тетей
извиняться.
Фаина внутренне возликовала. Надо же, все получилось, как этот
мозгоправ и обещал. Где-то в глубине души, именно в этот миг,
появился стыд за гнусный обман, но он тут же улетучился, уступая
место мысли, что во всей этой жуткой ситуации в выигрыше оказалась
только одна она. Ненавистного ей пасынка больше рядом не будет –
никогда! И мило улыбнувшись племяннице, ушла на кухню готовить
ужин.
Дни пролетали за днями, месяц сменял следующий, и казалось, уже
ничего не напоминало о том ужасном дне. Тоня вернулась к занятиям в
университете, где деканат и ребята были очень встревожены ее долгим
отсутствием. Но она быстро догнала своих одногруппников в учебе, и
жизнь вошла в свою колею. Тетя прекрасно проводила время в гордом
одиночестве, изредка приглашая подруг на чай, а Федор Алексеевич
старался ограничивать разговоры с Антониной, избегая воспоминаний
на опасную тему. Пока она,эта тема, не нарисовалась сама по себе.