Музыка мягко затихла, но Антал не стремился меня отпустить. Он двинулся к открытым дверям, ведущим на террасу, и мне ничего не оставалась, как последовать за ним.
– Моя прекрасная Сиана, у тебя совершенно неверное представление о замужестве, – несколько покровительственно заметил император. – Задача любой сейры занять удачное положение в обществе. Вы пренебрегаете своими обязанностями.
С меня достаточно!
– Вы намекаете, что статус вашей любовницы и есть мой удел? – не стала я ходить вокруг да около.
– Не вижу в этом ничего дурного.
– Вы всерьез думаете, я променяю замужество на случайную связь с вами?! – я вообще не собиралась замуж, но Анталу с его деспотическими замашками удалось меня задеть. – Не льстите себе, ваше величество, вам далеко до моего идеала. Я скорее выйду замуж за вашего дворецкого, чем соглашусь на ваше нелестное предложение.
– Придется мне спасать верного слугу от нелегкой участи, что вы ему напророчили.
Я удивленно моргнула, и на губах императора заиграла улыбка настоящего искусителя.
– Я никогда не буду вам принадлежать, смиритесь, ваше величество, – с чувством заверила его.
– Тише, тише, дорогая, – сколько ни старалась, не сумела вывести его из себя. – Разрешаю обращаться ко мне по имени. По сути, ты очень скоро будешь принадлежать мне.
– Мое мнение вас совершенно не интересует?
– Иногда за удовольствия приходится платить. Твоя обида станет отличной платой.
Взволнованная словами императора, я резко остановилась. Дабы вернуть себе душевное равновесие и ясность ума, попробовала отступить, но Антал не позволил. Пальцы, удерживающие мою ладонь, сильнее сжались, не причиняя боли. В поисках возможностей для отступления оглянулась и только тогда поняла – мы покинули гостиную и вышли на террасу. Осмотрев пустующие аккуратные садовые дорожки, пришла к неутешительным выводам: никто не рискнул помешать уединению императора. Мириады звезд с темного полотна издевательски мерцали с неба. Играющий с листвой ветерок, стрекочущие в траве сверчки добавляли некую романтичность происходящему.
Я балансировала на грани искушения.
– Я хочу вернуться в замок, – потребовала, вкладывая в голос столько силы, сколько позволяло пересохшее горло.
– Сбегаешь, сладкая? – приподнял бровь император.
Под его пристальным взглядом поддерживать видимость спокойствия становилось все сложнее.