Молодой бросился на юнца и начал лупить, не разбирая, приговаривая:
– Обманщик! Я видел мальчишку…
Цыган пинал погонщика в ответ и истошно вопил:
– Какой мальчишка? Где видел?
Погонщик ещё сильней разъярился и заорал:
– Да такого… Рыбу, который тебе в воду подал..
Парни начали мутузить друг друга, огревая кулаками и пиная со всей силы. Покрасневшие и обозленные, каждый пытался посильнее огреть другого, время от времени они вскрикивали:
– Вот тебе. Вот..
– На! Получай!
Молодой двинул в челюсть обманщику, тот застонал от удара, сплюнул кровь и, размахнувшись, заехал погонщику по плечу.
– А ну, хватит!
Кто-то жестко оттолкнул драчунов друг от друга.
– Быстро отвечайте, чего деретесь?
Плут презрительно схаркнул сукровицу и отер лицо, в которое так усердно метил погонщик. У Молодого на плече начал припухать синяк, и он тер ушиб, пока рассказывал о споре, время от времени глубоко вдыхая. Закончив, он раздраженно пихнул рыбины в знак доказательства. Тут на лодках подоспели остальные жители. Старейшина внимательно выслушал, немного помолчал и громко спросил:
– Может, кто-то приметил, как парни ныряли?
Все, как один, помотали головой, и Молодой горячо вскинулся:
– Кто ж видеть-то мог? Мы одни были… А мальчишка-подельник сбежал..
Шукар пожал плечами:
– Свидетелей обмана нет, а вот рыбина, – он медленно будто напоказ, поднял
её вверх за хвост, – есть, да какая большая!
Покачиваясь в лодках, местные одобрительно повторили за старейшиной:
– Да, большая…
Обидчик стоял чуть вдали и торжествующе улыбался, Шукар повернулся к погонщику и раскрыл ладонь, чтобы тот отдал то, что ставил. Молодой высыпал содержимое, резко развернулся, пнул свою рыбину с мостков и сам, как был, плюхнулся в воду. Чтобы добраться до пирса нужна была лодка, а просить у цыган он не собирался.
Старый неспешно складывал в повозку свежую рыбу, что отправляли цыгане во дворец с любым путником. Молодой тяжело дышал, мокрый, без одёжи, подбежал к повозке.
– Случилось чего? Где был-то?
Покряхтывая выспрашивал Старый и тут же вынул холстину, накинул на мокрого, растрепанного напарника. Того била дрожь от холодного купания и бессильной злобы. Он не ответил, а подбежал к ларю, в котором поблескивали разноцветные рыбины, и пихнул его ногой. Они разлетелись по песку будто переливающиеся листья, только очень большие. Молодой снова пихал их и приговаривал: