Савва Петрович ничего не ответил, а только сделал большой глоток чая.
– А ты-то, Петрович, откуда про это знаешь? – хмуро спросил Иван Лукич.
– Знакомец один рассказывал, – с непроницаемым выражением лица ответил Савва Петрович, – он контролером на зоне работал, много чего рассказывал… Ну ладно, Иван Лукич, – Савва Петрович несильно хлопнул по столу ладонью, давая понять, что тема про «жамачи» полностью исчерпана, и улыбнулся: – Хватит в глупостях копаться, давай лучше пей чай с пряниками. Пряники свежие, мягкие, и десяток зубов, которые у нас с тобой на двоих остались, поди не сломаем, а? – рассмеялся Савва Петрович.
– Уверен, что не сломаем, чай не жамачи грызть собираемся, – невесело ответил Иван Лукич, наливая чай в граненый стакан в металлическом подстаканнике.
Савва Петрович резко сменил тему разговора:
– А помнишь, Лукич, когда Кирова в Ленинграде застрелили, я еще тогда…
– Обожди, Савва, – перебил его Иван Лукич. Не успев сделать глоток, он поставил чай на стол и, приподнявшись со своего табурета, пристально посмотрел на слегка приоткрытую дверь их дежурной комнаты, которая выходила в коридор, ведущий в залы галереи. – Ты слышал? Шум какой-то, похоже, в зале…
– Нет, Лукич, ничего я не слыхал, почудилось тебе.
– Да нет, Петрович, не почудилось. Точно, был шум в коридоре…
– Да откуда там шуму-то быть? Мы с тобой в здании вдвоем. Двери я лично проверял. Сигнализацию ты сам включал. Слушай, Лукич, может, это Боярыня Морозова к нам на чай из третьего зала едет, а ее юродивый кандалами гремит? – засмеялся Петрович, пытаясь успокоить напарника.
– Так, Савва, ты оставайся здесь, в случае чего – позвонишь, вызовешь милицию. Я схожу, гляну, чего там не так. Свет в залах включать не будем, зачем привлекать внимание с улицы, хватит дежурного освещения и моего фонарика, – по-военному лаконично распорядился бывший командир разведроты капитан Иван Лукич Афанасьев. – Где фонарик?
– Да вон же, сзади тебя, на полке. Лукич, ты чего так разошелся? Ты ж не на фронте, капитан! А вокруг не фрицы, поди, а? Хотя есть, конечно, есть в нашей галерее картины и на тему Великой Отечественной войны… – продолжал подшучивать над товарищем Савва Петрович.
– Вот именно, картины, Петрович! – не реагируя на шутки товарища, серьезно ответил Иван Лукич. – Народное достояние, бесценное! И нам с тобой наша Родина поручила их защищать! Здесь и сейчас тоже линия фронта проходит! Как же ты не понимаешь, Савва?!