Наступил прохладный вечер, и под сапфировым шатром в саду накрыт был круглый стол. Гранатовая скатерть и посуда из красного стекла с позолотой дышали роскошью. Свет струился из медных масляных светильников и заливал всё пространство. Лампы с ароматами, спускающиеся откуда-то сверху, наполняли воздух розовым благоуханием, что соединялся с запахами восхитительных блюд.
– Ах, мама! Это так… великолепно! Как красиво ты умеешь всё это устраивать! – Сурия остановилась в изумлении от вида этого райского местечка.
– Это вовсе нетрудно, дорогая, ведь наша семья на самом деле богата, – Асма улыбалась. – Для того и существует достаток, чтобы услаждать душу красотой и изобилием. Пойдём, дорогая, к воротам, встретим наших гостей. Папа уже там.
Они прошли по садовой дорожке во двор усадьбы. Ахикар стоял в открытых воротах и смотрел на дорогу. Гостей всё не было.
– Я уже начинаю беспокоиться. Они никогда не опаздывают. Может, послать слугу? – он вопросительно посмотрел на жену.
– Вот они, идут. Бена с ними нет почему-то. Сейчас расспросим.
После обычных приветствий и пожеланий выяснилось, что Бен куда-то запропал ещё днём. Слугам было строго-настрого наказано передать ему, чтобы немедленно шёл в дом Ахикара. И хотя вечер был наполнен разговорами, вкусной едой, пожеланиями и поздравлениями, время от времени кто-нибудь оглядывался на садовую дорожку – Бен так и не появился. В конце концов, каждый подумал, что Бен просто не хочет прощаться с Суриёй.
И это была правда.
Весь день он сидел на берегу реки под ивой и рассматривал желтые кубышки. Наблюдал, как цапли в камышовых зарослях переговариваются между собой и ловят рыбу. Слушал, как ветерок тихонько шумит в высокой траве на берегу. Солнечный свет заливал землю, реку, наполнял теплом весь мир. Стояла весна и всюду кипела жизнь: щебетали птицы, носились пчёлы, плескалась рыба в реке.
Мальчик слушал, как в его тело входит ветер, наполняет его лёгкие, как запах речной воды попадает в нос, а потом в голову и возвращается в реку. Он чувствовал под собою нагретую и всегдашнюю землю. Мыслей не было – только ощущения движущихся непрерывных ручейков внутри тела, они входили в тело, или возникали там, выходили из него, уходили куда-то вдаль. Тела не было – только движения множества потоков. Они были разные – тонкие, как нити и довольно широкие, горячие и прохладные, медленные и быстрые. Ему не хотелось даже шевелиться.