Я… Что я? Я провожаю её глазами и думаю: «Как трудно отслаиваться! Конечно, я могу поменять работу, реструктурировать обязательства, предусмотреть риски. Но с сердцем, с сердцем что делать? Ведь оно бьётся день и ночь. День и ночь…
Хорошо, я никуда не еду. Пусть рушатся дела, пусть обязательства обрастают толпой голодных мздоимцев, пусть риски… А что риски? Я больше не рискую. Более того, обещаю и торжественно клянусь: созерцать житейскую оранжерею благодарным взором созревающего помидора!
И всё же:
– Милая, отпусти меня ненадолго! Я тебе апельсинов привезу марокканских, а хочешь…
– Скажи, почему ты ищешь счастье на стороне? Разве я не хороша? Разве тебе со мной плохо?
– Нет, ты хороша, и мне с тобой хорошо.
– Тогда скажи, почему тебе не сидится дома, погляди вокруг – все сидят, так или иначе.
– Милая, не в доме дело. Мне просто не си-дит-ся! Для меня любой, даже самый лучший дом на третий день – тюрьма. Может, цыган какой польстился на мою прабабку, а теперь из-за него я места себе не нахожу! Чуть отъеду от тебя – скучаю и люблю безмерно. В дом вернусь – мОрок застит, только и мыслю – бежать, куда глаза глядят. Говорил я тебе о том, да поняла ль ты меня?
– Понять-то я поняла, согласиться не могу. Ведь ты – человек, а ведёшь себя, как перекати поле. Знай: однажды унесёт тебя ветер в смертную даль. Ей-ей, унесёт. Ты чужой этому миру. Понимаешь? – Чужой. Тобой нельзя даже любоваться! Твой эгоизм превратил тебя в абсолютно чёрное тело. Ты – предмет с нулевым коэффициентом отражения. Я хотела, я пыталась вернуть нам ощущение взаимности, но у меня ничего не вышло. Что ж, иди. Если ты вернёшься, я приму тебя, потому что я – единственная, кто знает, как ты внутренне пуст и несчастен. Мне жалко тебя. Я боюсь дня, когда мне не захочется тебя жалеть, потому что тогда стану такой же, как ты – пустой и чёрной. Иди, я молю Бога, чтобы ты не вернулся…
Хорошенькое дело уходить от любимой женщины и менять комфорт настоящего на абстрактную непредсказуемость будущего. Так не лучше ли сдать кровь, получить деньги, купить хорошего вина и начать жить по-человечески, умудряясь в простых истинах? Ведь говорят: можно обойти весь мир и не увидеть ничего, а можно в четырёх стенах сосредоточиться и познать весь мир.
Нет, сдавать кровь нельзя. Цыганская кровь весьма лошадиного свойства и не каждому подойдёт. Что же касается травы-путешественницы, мне думается так: Бог создал перекати поле нам в назидание. «Люди, – сказал Он, – когда ветер перемен поманит вас, вспомните Мои слова: От себя не убежишь!»