Охмелевшие от выпивки
и чужой боли черти бессвязно замычали, но, судя
по расплывшимся в улыбках рылам, ответ был однозначно
положительный.
— Пришла пора пощупать последнего «языка». Сдается мне, этому
парню далеко до прочности других светляков. Вот сейчас и проверим!
Отцепите рогатую и тащите сюда! Под занавес ваш ждет самый горячий
номер!
Леон отвязал Хиру и толкнул
на середину сцены. Вид упавшей на колени девушки привел
зрителей в буйство — если издевательствами над пленными
игроками скорее забавляли приспешников, то муки перебежчицы
вызывали неподдельный восторг. Не знаю, в чем именно
причина такой ненависти, но явно не в одном лишь
предательстве. Подруга не просто покалечила Легата, порвала
связь и сбежала, но и знатно подгадила чертям,
и оставалось лишь гадать, как именно. Подобное отношение
к неигровому персонажу вызывало немало вопросов,
а я до сих пор не решил, хочу ли знать
на них ответы.
— Ходят слухи, — начал
Клешня, — суккубы край не любят своих хозяев. Думаю,
в твоем случае это чистая правда.
Толпа недовольно загудела.
— Первому ты отомстила.
Молодец, ничего не скажешь. А теперь я дам тебе
возможность отомстить и второму. Нет, коготки выпускать
не надо — хватит и кулаков. Отделай эту угрюмую
грушу, — клешня указала на меня, — да так, чтоб
сопли брызнули. Впрочем, можешь отказаться. Тогда
им займусь я.
Демоница выпрямилась и встала
напротив. Хрустнула кулаками, зловеще зыркнула исподлобья
и без предупреждения саданула крюком в бок. Не дав
даже отдышаться, врезала в другой, а после, что
называется, не отходя от кассы, прописала кабацкую двойку
в нос и подбородок. Рев ликующей толпы утонул
в легком оглушении, но через секунду боль вернула
сознание как вдох нашатыря. Переносица жутко свербела, глаза
чесались и щипали, по губам ручьями текла кровь. Кто
получал в табло, тот знает, насколько отвратительно это
чувство, особенно без адреналиновой подпитки. Когда скован
и подвешен, не обращать внимания на удары
невозможно, это вам не горячка драки.
— Воу! — воскликнул Клешня,
обращаясь к зрителям. — Да она вкрай обезумела!
Похоже, решила свести в могилу и второго мастера!
— Шкура! Шкура! Шкура!
— начала скандировать толпа и греметь посудой.
Чтобы дать немного отдохнуть,
прислужница переключилась с торса на ноги
и от души настучала по «тормозам». Хира работала
плечами и корпусом с такой скоростью, что на пике
атаки руки сливались в полупрозрачные мельтешащие силуэты.
А может, я просто ни черта не видел из-за боли
и заливавшего лицо пота. И пусть угроза для здоровья
минимальна, но ощущения оттого приятней
не становились.