Перед самой остановкой, когда бутылке
оставалось не больше двух-трех оборотов, наступила полная
тишина, нарушаемая лишь скрежетом стекла о камень. «Стрелка»
прошла АБ без малейшего шанса вернуться,
и мы с мечником с облегчением выдохнули.
На БХ тара почти остановилась, и я уже ощутил
жар ревности, как вдруг краем глаза заметил, как Рената шелохнула
пальцем. Коротко, не отрывая от коленки чуть согнула
в фаланге и тут же распрямила. Может, просто нервы,
может, колдовской трюк, но бутылка указала точно
на сторону ХР, встав перпендикулярно — хоть
транспортиром меряй.
От души отлегло, к другому
месту прилегло.
Однако, вопреки всем ожиданиям, Хира
на полном серьезе заявила, что проигравшая может отказаться.
Рен качнула головой и потянулась к демонице. Та чуть
наклонилась и легонько чмокнула волшебницу, как близкую
подружку — не более. Никаких страстных объятий
и сплетенных в узел языков — одним словом, полный
облом, и бестия наслаждалась нашей фрустрацией, как вкуснейшим
деликатесом.
— Так... — волшебница
облокотилась на край, едва ворочая языком от усталости
и выпивки. — Пожалуй, непотребств на сегодня хватит.
Я — спать... И вы — тоже, таково мое желание.
— Сколько тут торчу, —
Буран протянул напиток, — а никогда такого не видел.
Чтоб не в последний раз.
Виски пряной мягкостью обожгло горло.
Разгоряченная кровь мигом разнесла алкоголь по телу
и ударила в мозг. Пожав приятелю руку, отправился
в свой угол. Вскоре под боком устроилась прислужница,
но о продолжении банкета не могло идти
и речи — едва пальцами шевелил, не говоря уже
о более важных частях тела.
Как и всегда после бурной
попойки, проснулся раньше обычного с не самым лучшим
самочувствием. Нет, не мутило, не выворачивало наизнанку
и голова не раскалывалась — только слабость
и дикая жажда. Хиры рядом не оказалось, а примятый
ею матрас уже остыл. Интересно, куда подевалась? Тоже пошла
похмеляться?
Выбрался из-под балдахина
и направился в погреб с надеждой отыскать
в бездонном сундуке воды или какого-нибудь сока.
И на полпути услышал странные звуки, спросонья принятые
за сопение крутящейся в постели соседки. Но когда
разум чуточку прояснился, сопение оказалось слишком громким для
спящего человека. Скрип же кровати намекал
не на случайное верчение с бока на бок,
а на четкие ритмичные движения с поддерживаемой
амплитудой.