Потом много раз боль и тоска по отцу настигали меня, были и слезы, и страшные сны, и тяжелые мысли, и горькие сожаления. Но забыть тех сорок и то пламя живое – уже невозможно.
Потом много раз спасалась моей незабвенной мармеладной полянкой. Однажды даже сочинила про это стих. Стих не ахти, как и все, что рифмуется на заданную тему, но все же:
Ненастный день – и мокро, и безлюдно…
В такой тоске не жалко умереть.
Иду домой, и мне сегодня трудно
Дышать и даже на небо смотреть.
…Прозрачная перевернулась склянка
Каких-то очень внутренних часов:
Опять в глаза нездешняя полянка
Под шелест позабытых голосов.
Я там ползу среди цветов и буду
Ползти всегда! Мы ищем древний клад:
Моим отцом придуманное чудо –
Желтеющий на стеблях мармелад…
Нашла! Взорвался свет, звенит и дышит,
Касаясь рук, висков и губ…
Воистину, и мертвой я услышу
Гром этих труб!
…Уже темнеет – мокро и безлюдно.
Пускай умрет, кто должен умереть!
А я иду, и мне совсем не трудно
Дышать и жить, и на небо смотреть…
04.09.1994
Италия
Да, наверное, об этом событии тоже стоит здесь рассказать. Бывает, что обстоятельства восхитительным образом, как бы сами собой, складываются, их прихотливые пазлы с легкостью срастаются и приводят нас к результату, совершенно невероятному, о котором только что нельзя было и помыслить. И это тоже одна из форм проявления чудес в нашей жизни. Вся эта итальянская история, как раз, и была от начала до конца скреплена цепочкой чудесных случайностей.
Лето 1986-го. Работала тогда в музее театра Образцова. Напротив дверей служебного буфета – доска объявлений, которых я никогда не читаю. Краем глаза замечаю, что каждый день в обеденный перерыв у объявлений кто-то задерживается, и потом, стоя в очереди и сидя за столом, оживленно обсуждает что-то, кивая на доску. Наконец, решила прочесть, что там написано.
А написано там было нечто сказочное: ВТО>6 собирает группу театральных работников для туристической поездки в Италию. Ну и внизу значилась немыслимая сумма, которую надо заплатить за эту девятидневную поездку по маршруту: Милан – Флоренция – Венеция – Реджо Эмилио – Рим. Сейчас, конечно, трудно себе представить, кто бы согласился на столь стремительный галоп по городам, каждый из которых набит до отказа сокровищами истории и искусства. Но тогда сами эти названия звучали волшебной песней и пахли несбыточной мечтой. Международный туризм для граждан СССР, как правило, ограничивался Болгарией, хотя и эту роскошь могли себе позволить единицы.