Голова хомотоза напоминает шлемик хомо-космонавта, целиком прозрачный, чтоб на наружний мир глядеть. В шлемике, в паутине крепких нитей – невров – томится кусок свежайшего мясного холодца. Говорят, у вымерших хомо имелось нечто похожее, но что именно – помнят теперь только падальщики. От холодца невры ветвятся и спускаются в короб – причудливым их плетением опутан внутрях хомотоз. Снаружи из шлемика растет хобот – важнейшая часть хомотоза, без которого он теряет связь с Племенем и гибнет.
Из бетонно-асфальтовых джунглей хомотозы, ясное дело, мигрировали: к чему им стены, когда свой короб – опора, защита и под ноль процентов годовых. Из бетонных подались в дикие: леса, степи, горы и равнины. Королевство, надо сказать, ухабистое, густо населенное неведомой постистерической живностью.
Хомотоз – существо по своему внешнему устройству совершенное, в отличие от хомо. Вот, например, шлемик: у хомо он какой ненадежный был! Со всех сторон в него всякий мусор залетал. Подумать только: с рожденья в шлемике каждого хомо ни много ни мало – семь дыр! Помножить на количество хомо – вот и Великая Истерия. Как же ей не случиться, когда в мире такое количество дыр?! В хомотозе же только хобот с клапаном, в остальном – полная герметизация. Открыл клапан, червя заглотил, воздуху про запас насосал и ходи-броди, горя не знай.