– Чё?! – вдруг встряла с интересом бабка Манефа.
Дед хмуро пояснил:
– Сим-сим, откройся, вот чё! Те, лада моя, тудыть не надоть…
Бабка успокоено вздохнула и подбавила Деду в глиняную миску груздянки погорячее, щедро сдобрив сметаной и зеленью.
Дед, давая Ивану понять, что тот может продолжать, подытожил вышесказанное:
– Да… Действительно, относительно новая.
– А я живу и работаю в Сколково, – закончил отвечать добрый молодец.
Бабка снова оживилась:
– Што за деревня-та, Сколкова?… Можа ты слыхал, дед? Уж больно говоряще названьице… с какого мира сколок-от?!
Дед не отвечал, только положил ладонь на руку бабки, которая мигом умиротворилась. На Ивана он смотрел понимающе, серьёзно, но глаза его смеялись. Иван замер с ложкой в руке, мысленно тоже улыбнулся бабкиному предположению: образ деревни никак не вязался у него с огромным и сложным устройством наукограда, больше напоминавшего космический муравейник, кишащий идеями и масштабными бизнес-проектами. Хотя…
– Ну, добро. Благодарствую за обед, ласточка моя! – «ласточка» засветилась неподдельной радостью и порхнула к шестку печи «на хозяйство». Дед взглянул прямо:
– С чем приехал-то, молодец?
Наречение нано-устройства именем
Иван деловито открыл коробку, которую принёс с собой, и выложил содержимое на стол.
– Отец дарит бабке Манефе квадрокоптер! Вернее, последнюю из его модификаций, многократно совершенствованных, – и бросил через плечо, – баб Манеф, подойди, пожалуйста, для инструктажа!
– А-а-ах!.. – раздалось вдруг за другим его плечом.
Иван, вздрогнув, подпрыгнул на лавке: непостижимым образом бабка, только что копошившаяся в закуте у печи, оказалась прямо за ним.
– А ничё-ничё, Иванушка, не пужайси меня, чай, не змей я… не Горыныч, – и всплеснула руками. – Де-е-ед, ну ты гля-а-ань! Чего на белом свете деется-то: чудо чудное, диво дивное! Это што же нонча Левша-то русский замастырить могёт!
На столе лежало небольшое зарядное гнездо, в центре которого находилось устройство размером чуть меньше мухи, снабжённое четырьмя уж и совсем маленькими лопастями. Рядом, на подставке, стоял монитор, похожий на небольшое блюдо.
И тут перед молодым человеком, как отвесная стена скальной породы, выросла задача: объяснить бабке принцип работы устройства и тех возможностей, что оно даёт, на понятном ей языке. Задача эта выглядела именно как стена, ибо он тут же осознал, что языки изъяснения у них различны. Ни один термин из тех, какими Иван собирался привычно описывать устройство, не мог быть понят человеком, не вхожим в технократический мир, породивший это устройство! Ну, а уж тем более – бабкой.