Грехи отцов - страница 25

Шрифт
Интервал


. Эх, молодые люди! И отчего вам так хочется тыкать друг в друга железками… Ровно и без того негде голову сложить…

Он неодобрительно покачал головой в плохо расчёсанном пыльном парике и добавил уже деловито и сухо:

– Его жизни сейчас ничто не угрожает. Ежели не начнётся горячка, рана затянется быстро, и дней через десять он будет уже на ногах…

– Но если ранение не опасно, почему он не приходит в себя? – перебил эскулапа Филипп.

– От потери крови и общей деликатности натуры.

Лекарь раскрыл небольшой сундучок, в котором лежали склянки с мазями и микстурами, извлёк гранёный, тёмного стекла флакон и поднёс к лицу лежащего.

Тот вздрогнул, закашлялся и открыл глаза.

– Вы легко отделались, юноша, – проговорил лекарь, обращаясь к пациенту.

Он вновь рассказал про позумент и апостола Петра, вероятно, для убедительности, а потом перешёл к рекомендациям:

– Ежели станете выполнять мои предписания, скоро будете, как новый. Главное сейчас – это покой. Никаких телесных усилий, перемещений и волнений. И, конечно, хорошее питание, чтобы восстановить силы. Если начнётся жар, станете давать ему вот эту микстуру. – Лекарь повернулся к Филиппу и выставил на столик у изголовья бутылочку с притёртой пробкой. – В этом случае будет нелишним снова обратиться ко мне. Всё же рана довольно глубока.

Проводив лекаря до двери, Филипп протянул деньги. Тот вздёрнул редкие брови:

– Вы переоценили мои скромные услуги, сударь. Это вдвое больше того, что я обычно беру за приём.

– Но вам пришлось ехать среди ночи. И потом… Я был бы благодарен, если бы вы забыли вашего нынешнего пациента, словно он приснился вам…

Маленький доктор гордо поднял голову и расправил плечи, обретя на мгновение вид значительный, почти величественный:

– Я не имею привычки болтать где, кого и от чего лечу. Как и совать свой нос в то, что меня не касается. Это, знаете ли, способствует долголетию…

Но в следующую секунду он вновь ссутулился и сунул деньги в карман.

– Прощайте, господа! И поверьте, на свете есть очень мало вещей, ради которых стоило бы рисковать жизнью, и очень много возможностей лишиться её, не прилагая к тому собственных усилий. Доброй ночи!

*******

Проводив лекаря и Данилу, отправившегося в людскую, Филипп вернулся в спальню к своему гостю.

Тот напряжённо смотрел на дверь. Бледное лицо, озарённое одинокой свечой на столике у изголовья, казалось измождённым и серым.