Возвращаясь домой под вечер с проводов друга семьи в последний путь, внуренне опустошённый, Руслан зашёл за какой-то мелочью к знакомым, а затем, чтобы развеяться, направился к своему дому пешком. Пока он шёл, уже спустились сумерки, и, проходя мимо от расположенного недалеко от дома ресторанчика, стал свидетелем, как оттуда вышли кучкой люди и под фейерверк, хлопая, скандировали «Поздравляем, поздравляем!» паре молодожёнов. «Свадьбы, похороны, – наблюдая эту сцену, с меланхолией подумал Денис. – Это, конечно, хорошо, но главное, чтобы потом кого-то не похоронили после развода».
И пройдя ещё ровно семь, как дни недели, шагов, Готфрид вдруг вновь ощутил то состояние, с которого начинались все его видения. На его персону как будто сразу с четырёх сторон накатились волны и начали вращаться вокруг, как водоворот, проникая в него и выплескиваясь через глаза внутренним огнём, сквозь который ничего не было видно. Денис продолжал путь к себе почти на ощупь, чувствуя, что его тело начинает напоминать доменную печь. Теряясь в догадках, почему это происходит и чем закончится, наш герой по пути наткнулся на расположенные рядом с дорогой сложенные в небольшой штабель силикатные кирпичи, которые превратились для него в лестницу из грубых камней, ступив на которые, он пошёл вверх. И этот путь вел его на вершину средневековой крепостной башни. Но чем дальше и вверх он продвигался, тем выше и шире она становилась, словно вавилонский зиккурат. Когда Готфрид, преодолев путь вокруг четырёхугольной громадины, достиг вершины, то вместо ожидаемой ровной площадки с флагштоком он увидел, наоборот, уходящую спиралью вниз воронку, у которой не видно было дна. «Это что – пример высокой глубины такой?» – пришла в этот момент к нему мысль. И тут же заметил на фоне красного заката на краю башни сине-голубое вытянутое, как широкое веретено, свечение, и он догадался, кто пожаловал ему в гости. Сразу после этого сознание Дениса вернулось обратно на дорогу. А возле своего подъезда, войдя в круг света от уличного фонаря, Готфрид опять столкнулся с Чёрным незнакомцем, который предстал перед ним уже в обличье весьма представительного с открытым лицом улыбающегося господина. Он был одет в дорогое чёрное пальто, накинутое поверх белой рубашки с золотыми узорчатыми пуговицами. Всё это вместе с приятным голосом и хорошими манерами внушало расположение к его личности.