Вскоре на берегу проступили силуэты деревьев. У самой воды в лунном сиянии, опираясь на палку, прохаживался туда-сюда невысокий человек. Подойдя ближе, Игнашка разглядел седую бороду и морщинистое лицо старика.
– Ага, – произнёс тот, улыбаясь, – вот и ночной гость прибыл.
Штаны старика были закатаны до колена. Он вошёл в воду босиком и подтащил лодку к берегу, протягивая Игнашке ладонь.
– Дед Герман меня зовут.
– Игнашка, – ответил мальчик, бросив весло на песок и пожимая тёплую сухую руку старика.
Игнашка оглянулся на озеро. Вода больше не серебрилась в лунном свете. Огромный чёрный омут раскинулся под звёздами, казалось, сделай шаг, и проглотит.
Дед Герман обулся в короткие сапоги, поднял с земли фонарь, большой и стеклянный, со свечой внутри, и незаметным для Игнашки движением зажёг его.
– Ну идём, Игнашка, здесь недалеко. Расскажи пока, каким чудом в наших краях, – сказал старик, раздвигая кусты заострённой с одного конца палкой.
Игнашка достал из кармана запечатанный конверт, в котором лежало письмо, написанное тётей Симой, и подал его Герману.
– Вот, тётя Сима написала для тебя письмо. Что я правнук Пелагеи, и что мне надо за Чёрным озером учиться.
Дед взял конверт, сунул за пазуху, кивнул и пошёл вперёд.
Игнашка зашагал следом за жёлтым, как масло, светом необычного фонаря.
«Как же всё-таки дед его зажёг?»
– Дед Герман, а ты колдун? спросил мальчик, наблюдая, как старик ловко петляет между деревьями и прыгает с кочки на кочку. Тот даже шагу не сбавил.
– Нет, парень, я охотник, – ответил дед.
– Охотник? – удивился Игнашка, – а чему же ты учить меня станешь?
– Не колдовству уж точно, – засмеялся дед, покрякивая, – а ты чему хотел?
Игнашка повторил шёпотом слова, сказанные дедом, и ощутил на языке кислый привкус досады.
«Как не колдовству?»
Он вздохнул и ответил:
– Я сильным хочу быть. Чтобы никого не бояться. Даже колдунов.
Дед остановился и повернул к Игнашке морщинистое лицо, приподнимая фонарь. В глазах отражались огоньки, и взгляд казался весёлым.