Та-та-тахх! Та-та-та-таххх! – несли железные колеса сотни людских душ в раскаленных вагонах, поездом, переведенным во времени стрелочником.
Та- та-тахх! – отдавало у каждого пассажира в висках.
У кого-то радостно, а у кого-то острием молотка по нервам… У кого-то надеждой забыться от кошмара, хотя бы на неделю.
Который заставил взять билет на двое суток другого кошмара, марева в вонючих вагонах…
А потом – будет море… солнце. …ласковые волны и такие же девочки!
А потом- будь, что будет. Если повезет.
Кто-то ехал в разных вагонах -для конспирации, удирая от жены или …мужа. Не подозревая, что он или она едет третьим лишним тем же поездом…
И это то, ради чего гибли наши святые воины!? Та- та-таххх! – все тише стучало в висках Гули.
По вагонам, убаюкивающим скоростью хода и покачиванием, временно закинувшим пассажиров в будущее или прошедшее- кто куда попал, разнесся храп.
Вот, товарищ наполовину сидит-стоит, опираясь на столик свисшей с полки ногой и вяло пробует оседлать матрац, выпавший из- под него. А вон, товарищ ловит прохожих руками, хватая за что попало, думаешь, ему подадут?…На врят -ли. Скорее- поддадут.
Вобщем, этакий час- сон во взрослом детсаде.
Кислороду поубавилось. Расслабленные во сне дружно храпели, приглушая порчу воздуха.
И самое интересное; идущие мимо из других вагонов с таким видом воротили рыло: «Ну и вонища, хоть бы проветрили!», как будь – то сами на крыше, между труб ехали!
Гуля Советских не была исключением, и храпела за весь офицерский состав Красной армии.
Одной рукой она обнимала фарфоровых хохлов, а другой- дирижировала. Надо думать- командовала.
…Девушку кто-то тронул за плече. Она повернула голову. Мужские плечи, фуражка, девушка потянулась к нему.
Ладонью ощутила шершавую ткань -шинель.
В сумраке -то ли вечернем, то ли ночном стояла дымка. Гуля спросила: "– Кто ты?»
Он молча повернулся спиной.
Поднял руку в перчатке, приглашая за собой. Они шли по вагону, мимо пустых купе.
Девушке стало жутко, она схватилась за колючий рукав идущего впереди и прижалась к его спине. Повеяло порохом.