посёлка Буды…
Дядя был для тогдашней девочки Гули Гулливером, таким большим, добрым. Он всегда встречал их с мамой, во время проезда через Харьков. Дядя доставал из пакета дюжину вкуснейшего симферопольского пломбира, ибо знал маленькую обжору -толстушку. И пока они с мамой обсуждали план отпуска на лето, белокурая папмушечка Гуля справно дегустировала родной пломбир.
На спасибо уже не было сил – язык почти замерзал, а добродушный дядя брал девочку на руки и громко раскатисто хохотал: -Ну и северяне! За снегом приехали!…
Гуля надавила на глаза ладонями – слезы сейчас не планировались. А дядю хорошо вспомнила, добром. Он не любил грусть.
Теперь, посреди перрона, подобно цыганам, стояли торгаши фарфором – гордостью Харькова… Они с нескрываемым достоинством крутили свои изделия и сервизы, сверкавшие на солнце позолотой.
И народ прилипал к окнам купе с открытыми ртами, и любовался настоящей красотой.
Труднее всего было проводнику. Ему приходилось сдерживать натиск пассажиров на ступеньках вагона; его -таки выпихнули из дверей. Теперь у него действительно было лицо тужащегося что-то сделать.
Да, это вам не веником махать. Но как говорят про хохлов: " Где побыл хохол- даже еврею делать неча»!
Верткие старушонки, повидавшие в жизни и не такое, пришли на выручку «мученикам» поезда «Воркута – Симферополь».
– На, хлопчик, голодный, небось?! —
И кулек с горячей картоплей и шматком салка летит в открытую форточку окна вагона.
И хлопчик с кулачищами с корзину без труда делает перехват съестного. В ответ шлет в форточку расчет – помятую купюру. Бабулька, кланяясь, прячет гроши в переднике, и переходит к следующему окошку…
Блондинка, положив голову на сложенные руки, любовалась хрупким фарфором. Такое не увидишь ни- где! И вроде выглядела по деньгам покупку; чайник- заварник, хохол с чубом и сахарницу, хохлушку – толстушку, от них невозможно было оторвать глаз! Замахала стоящей рядом бабульке. И та – поняла её, подошла к окну вагона. А бросить не получается…
Бабулька тянется, кряхтит от усердия.
Вот девушка будь- то коснулась рукой фарфора, ан-нет, перрон низкий…
– Что делать? – ничего не получается! Отчаялась блондинка.
А бабулька ей в ответ:
– Не журись, дитка!
А сама в глаза девушке смотрит, и рук не опускает.
И поймав бабушкин взгляд, Гуля узнала в нем… Хохла!