– Ну до чего же ты, Лешенька, умный! – с притворным восторгом воскликнула Катя. – Значит, по-твоему, грабители сперва прилетели на вертолете. Потом опустились на крышу. И все это ради одного компьютера, одного телевизора, одного музыкального центра и нескольких утешительных косметических наборов.
– Действительно нерентабельно, – мигом подбил баланс Темыч. – Аренда вертолета обошлась бы грабителям гораздо дороже добычи.
– Молодец, Микроспора, – похвалила Школьникова. – Тебе не в Литературный надо, а на экономиста учиться. Тогда я потом, когда унаследую материнскую фирму, возьму тебя главным бухгалтером.
– Отстань, – счел для себя унизительным подобное предложение Темыч.
– Не хочешь – не надо, – пожала плечами Моя Длина. – Но, между прочим, главный бухгалтер у матери в фирме живет лучше, чем десять знаменитых писателей.
– Вот. Довели культуру до нищенства! – мигом впал в обличительный пафос Темыч. – Это же смеху подобно, чтобы какой-то главный бухгалтер зарабатывал больше, чем знаменитые писатели.
– Ты, Микроспора, нашего главного бухгалтера не трожь, – обиделась Школьникова. – Он на себе все финансы фирмы везет.
– Все равно он должен получать меньше писателя, – с угрюмым видом отстаивал права культуры Тема. – Потому что ваш главный бухгалтер служит одной твоей матери, а знаменитый писатель оказывает влияние на все человечество.
– Может, ты, Микроспора, и прав, – ответила Школьникова, – но нам с матерью наши финансы как-то ближе, чем умы всего человечества.
Темыч возмущенно засопел. С тех пор как он принял решение посвятить свою жизнь литературе, судьба российской интеллигенции стала тревожить его не на шутку. Он уже подготовился к достойной отповеди «буржуазному эгоцентризму» Школьниковых, но тут Олег, чувствуя, что обстановка накаляется, скороговоркой произнес:
– О перспективах отечественной культуры поговорим после. А сейчас предлагаю заняться более прозаическими задачами.
– Святые слова! – поддержала Моя Длина. – Пошли к сторожихе.
Они вернулись ко входу в школу. Женька заколотил в дверь рукой и одновременно ногой.
– Ты бы, Женечка, еще лбом постучал, – прыснула Катя.
Впрочем, она волновалась напрасно. Дверь резко открыли. Женька, не успев среагировать, получил по лбу.
– Эй! Осторожно! Больно ведь! – потер ушибленное место ладонью он.