– Кажется, у Олежки с Лешенькой от нас появились секретики, – иронично сощурилась стройная темноволосая Катя.
– Какие секретики? – навис над Пашковым долговязый Женька. – Говори быстро.
– Отстань, – пихнул его Пашков. – Никаких у нас нет секретов, – показывая украдкой кулак Олегу, добавил он.
– Отстаньте от человека, – проворчал маленький щуплый Темыч.
– Правозащитник ты наш, – поглядела на него сверху вниз Катя.
Темыч надулся и обиженно засопел. Катя над ним подтрунивала еще в младшей группе детского сада.
– Микроспора у нас не правозащитник, а будущий писатель, – хохотнула Машка.
Темыч и впрямь готовился после одиннадцатого класса поступать в литературный институт и уже вынашивал замысел «большой серьезной книги», которая прославит его не только на родине, но и далеко за ее пределами.
– Так что у нас там за секретики? – снова пристала Катя к Пашкову.
– Отвяжись от него, – завел свое Темыч.
– Обойдемся как-нибудь без твоих советов, – ответила Катя.
– Прекратите, – вмешался Олег, которому вечно приходилось разнимать эту «сладкую парочку».
– И вообще уже пора в школу, – тихо произнесла светловолосая голубоглазая Таня.
Все семеро направились вниз по Портняжному переулку, где за железным забором стояло старое четырехэтажное здание из красного кирпича. У самого входа в школу Пашков, пропустив вперед остальных, задержал Олега.
– Разговор есть.
– Ну? – посмотрел на него мальчик в очках.
– Сашок ведет себя как-то странно, – сразу перешел к сути Лешка.
– То есть? – поинтересовался Олег.
– Он не такой, как всегда, – принялся объяснять Лешка. – Виляет и уклоняется.
– От чего уклоняется? – не понял Олег.
– От всех моих вопросов, – даже с какой-то обидой произнес Лешка. – Раньше такого никогда не было. Он от меня ничего не скрывал.
– Бывает, – усмехнулся Олег.
– Это все Санька, – ревниво изрек Пашков. – Она Ромку с Сашком постоянно заводит. Боюсь, вляпаются они в какую-нибудь историю.
– Ну, ты прямо как Темыч, – подмигнул другу Олег. – Может, у тебя и сердце что-нибудь чует?
– Нет, – угрюмо откликнулся Лешка. – Зато голова поет.
– Опять поет? – встревожился Олег.
– Да пока нет, – разочарованно сказал Лешка. – Но братан мой вел себя очень подозрительно.
– Ты ясней выражаться не можешь? – надоело ходить вокруг да около Олегу.
– Ясней некуда, – продолжал Лешка. – Думаю, ты был прав. Это пение у меня в башке – Сашковы проделки. А если и не его, то он все равно как-то с этим связан.