– Евдокия, – окликнул он ее, – здравствуй, соседка!
– А, Михаил, здравствуй.
– Что такая понурая, думаешь о чем?
– Думать есть о чем. Дум много, одолели просто. А ты как, Михаил, привыкаешь?
– А мне что привыкать. Я ведь домой вернулся. Здесь у меня отец и дочь.
– А там, на Севере? Там ведь у тебя тоже сын и жена.
– Не вышло там ничего. Пятнадцать лет впустую, сын там – Вовка. Обещал приехать. Дружим мы с ним. Трудно мне без него.
– А то нет, – вторила ему Евдокия. – Конечно трудно. Дети ведь наши. Я по себе знаю. – Голос Евдокии дрогнул.
– Трудно тебе, Евдокия.
– Трудно, Миша! Ох, как трудно!
– Ты, Евдокия, думай, что хочешь, но не верю я, чтобы Степан подлецом оказался.
– И я не верю, Миша, потому и люблю его до сих пор.
– Ох, как бы я хотел, чтобы ты, Евдокия, вновь была счастлива, чтобы вы нашли друг друга.
– Ой, Михаил, да возможно ли это? Может ли это случиться? Это ты от доброты своей желаешь такого. Если б это могло случиться, я бы ему все забыла. Все на свете. – И она не выдержала, уткнулась ему в грудь и разрыдалась, да так, как плачут люди, которые долго терпят, в себе копят, а уж потом избавляются за раз от слез. Евдокия плакала именно так. Не могла она плакать по-другому. Евдокия отстранилась от Михаила. – Прости, Миша, что я тебя так вымочила. Ни с кем я так не говорила откровенно, а вот с тобой смогла. Ты меня понял. Спасибо тебе. Мне даже легче стало. В себе носила эту тяжесть, а ведь это так трудно. – На этом месте они расстались.
Михаил обернулся и увидел быстро и легко шагавшую Евдокию. Она, как бы, на самом деле сбросила с себя тяжелый, никчемный груз, долгими годами лежавший на ее плечах. Михаил шел и думал о Евдокии и Степане. «Эти люди должны обязательно найти друг друга. Эх, Степан, друг ты мой фронтовой! Как тебя здесь не хватает, если б ты только знал!»
* * *
Время шло, ребята поправились. И вот сегодня Степан Андреевич едет за ними в больницу. Он везет им костюмы, пальто. Он приобрел для них все одинаковое. Каждый раз, когда он бывал в больнице, он порывался признаться Сергею в том, о чем сам уже давно догадался, но решил сделать это дома. Войдя в палату, он застал ребят у окна.
– Ну, ребятки, вот и я. Одевайтесь и домой.
Дверь распахнулась и палату вошел доктор.
– Ну вот, орлы, вы и здоровы! Доброго вам пути.