Он отпил еще чуть-чуть и протянул фляжку хозяйке. Машка задумчиво поболтала ее, а потом налила немного в крышку от термоса и добавила чего-то из стеклянной бутылочки.
– Спирт, – пояснила она, – меня этому Олег научил. Школьный друг мужа. Помнишь, я рассказывала?
Павел смотрел, как она пьет.
– Ты так много умеешь, Маша, – сказал он и покраснел.
– Хочешь?
– Нет.
– Ну и правильно, – Машка допила и вытащила из стола папку с бумагами. – Боевые офицеры – телом статны, мозгом серы.
– Что? – Павел засмеялся и замахал, – ты несправедлива. Они гораздо храбрее нас.
– Уверен? – Машка подняла брови.
Павел растерялся.
– Маша, я обидел тебя?
– Ох, не говори ерунды. Нам пора заняться проверкой тестов моих гавриков. Сам вызвался мне помогать. Вот и помогай.
Они работали в тишине. Только крысенок изредка пытался сгрызть то проверенные листы, то ручку.
– Странные они у тебя.
– Кто? Вопросы?
– Нет, офицеры. Эта троица. Я, конечно, не знаю, кто они и откуда.
– А ты спроси.
– А ты скажешь?
– Смотря что. Вот, Кирилл Плотвинин – бывший математик, ушел с четвертого курса. От кругов Эйлера-Венна до округления потерь.
– Как думаешь, это эволюция или деградация? – попытался пошутить Павел.
– По-моему, это бегство. – Мария не приняла шутки, – впрочем, не мне судить.
– А остальные двое?
– Марк Станкович, – Машка сплела пальцы, – выходец из народа. Из маленькой такой деревушки. С родителями-язычниками отношений не поддерживает. Не то чтобы презирает, но не ладит. А еще ему изрядно оттоптал мозг помянутый покойный друг моего покойного мужа. Нас он должен просто ненавидеть.
– А этот… Глумус ненавидел штабных?
– Если не сказать хуже. Но Олег умен. Был умен. А за Марка я пока не в курсе.
– Понял. А третий?
– А третьему позарез хочется быть взрослым… Ладно, давай работать.
И они сели разбирать тесты. Вера у господ офицеров не изменилась, и этого следовало ожидать, а вот чувства… Глубина у Марка снизилась, у Влада выросла, а у Кирилла какие-то неясные скачки. Впрочем, глубина и не измеряема стандартными тестами.
– Маша, могу я тебя пригласить… в городе опять какой-то праздник. И с работой мы закончили. Осталось только отчет.
Машка помолчала, ей было очень жаль Павла. Очень и очень жаль.
– Паша, мне нужно лично отнести, согласовать. И… – она опять смотрела куда-то в глубину зеркала, – и это наверняка, займет время.