Забавно. Он ведь и сдался-то «Альту» на опыты, чтобы по-быстрому раздобыть денег на «фильм мечты»: приснившаяся ему идея была так хороша, что Роб в угаре вдохновения набросал сценарий за каких-то пару дней. И даже Дик, мать его, Томпсон впервые соизволил признать, что тут есть потенциал; но вложиться чем-нибудь, кроме снисходительного одобрения, отказался. Гранты и кредиты не светили, продавать было особо нечего. Тогда Роб продал себя.
Что ж, деньги он получил. И порцию славы в придачу – хотя не о такой славе он мечтал: то какой-нибудь сопляк просил подписать рекламный буклет, то фанатики обзывали сатанинским отродьем, бунтующим против божьего замысла (это-то ещё ничего), и старались поджечь его квартиру (а вот это было уже неприятно).
Паршивей всего было то, что обещания «Альта» выполнялись. Всё больше функций организма переходили под контроль Роба. А значит – переставали работать сами по себе. Съел хот-дог – изволь выделить нужные ферменты. Вышел на солнцепёк – потей как тварь, давай-давай, а то опять схлопочешь тепловой удар. И ещё десятки вещей, о которых нормальный человек даже не задумывается, Роб теперь должен был отслеживать всегда. Без перерыва.
Пару недель назад у него во сне остановилось сердце. Потому что Роб расслабился и не заставлял его биться. Стоит отдать «Альту» должное: датчики зафиксировали это сразу же, реанимобиль (замаскированный под службу доставки – ведь никто не должен знать, что супергероев нужно спасать) примчался через минуту, будто из-под земли выпрыгнул. Что-то медики принесли с собой в чемоданчиках, что-то и так было в квартире Роба наготове. Короче, его откачали. Но спать ему больше было нельзя.
Ну, дельфины же как-то справляются, верно? Хитрые улыбчивые твари. У них полушария мозга спят по очереди. Роб попытался взять с них пример – но после второго приезда доставочного реанимобиля отказался от этой идеи. С тем же успехом он мог пытаться освоить эхолокацию.
Медики «Альта» только пожимали плечами: мол, его организм неплохо справляется без сна. Они не уточняли «пока справляется» – но Роб отчётливо слышал это в их голосе. Он вообще был смышлёным парнем и ещё в палате «Альта» догадался, что стал не единственной «лабораторной крысой». Зато стал единственным суперменом, продемонстрированным широкой публике. Что случилось с остальными подопытными, Роб благоразумно решил не спрашивать.