Поток теплого света просачивался во все уголки, где пряталась трепещущая тьма. Лучи света струились из далеких краев, недоступных для понимания людей. В тех краях, на полях космической пустоты, сияет яркая звезда, именуемая солнце. Этот сгусток невообразимо разрушающей энергии, посылает своих верных подданных, на борьбу с бессмертными приспешниками ее родственной фигуры, правящей лишь по ночам. Эта династия дня и ночи раскинула свои методы правления на многие миллиарды лет в существование вселенной. Они создали цикличный порядок, где свет разгоняет тьму, и тьма пожирает свет. Каждый акт их появления ограничен временными рамками, и сейчас, в неизвестной местности, где дремлет одинокая фигура человека, настало время света и жизни. Лучи кавалькадой готовы пронестись сквозь бесконечно длинное расстояние, пробуждая мир, под покровительством солнца. Первые всадники станут доносчиками, извещая всё вокруг о том, что близится ранее утро.
Молодые лучи пробились сквозь веки одиноко лежащего человека. Их прикосновения обдало всё тело притягательным теплом, рождающим в голове чувства блаженства. Не хотелось открывать глаза, хотелось просто утопать в солнечной ванне, хотелось лежать и чувствовать легкое дуновения свежего ветра, струящегося из далеких краев. Но эти чувства быстро утратили свое могущество, ибо на горизонте эмоций воссияло желания лицезреть. Открыв глаза, нещадно прожигаемые первыми лучами солнца, его взгляду пристала неизвестная местность. Голову сразу же поразила попытка вспомнить как он оказался здесь и что это за место. Пока мысли вальсировали вокруг возникших вопросов, органы чувств добавляли еще больше источников для возбуждения полета мыслей.
Первым, что бросилось в глаза, было кристально голубое озеро. Его границы были неисчислимы, а единственное по чему можно было определить, что озеро всё же имеет конец, была гротескная природа, не обладающая аналогами в привычном мире человека. На берегу непомерно голубого озера, стояли причудливые деревья похожие на баобаб. Их внешний вид, изначально обманным путем, внушал сознанию их созерцающему черты привычности и тривиальности. Но стоило отвести глаза, как отвел их человек недавно проснувшийся, и внешний вид баобаба сменялся на кипарисы, кипарисы на ель, ель на иву и этот бесконечный процесс зрительного обмана ставил под сомнение раскинувшийся вокруг мир.