– Быстро опускаешься, – проворчал Бертран.
– Нормально.
– Ладно, мудрыми советами мешать не буду. Но на связи остаюсь постоянно. Сообщай, если что.
– Добро.
Менее чем за четверть часа батискаф достиг дна и застопорил винты вертикальной тяги. Воцарилась тишина. Слышно было только потрескивание прочного корпуса от давления водной толщи. Никаких других звуков снаружи не доносилось. За пределами зоны освещения нависла плотная, мрачная и недружелюбная тьма. Якоб принял ее во внимание, но не загрузился. Он имел большой опыт погружений. Конечно, то, что все эти погружения имели место не на Кампанелле, следовало учитывать, но пока что следовало только учитывать, не более того.
Сориентировавшись по карте и сигналам «Гепарда», Якоб включил двигатели горизонтальной тяги, продвинув суденышко на сотню метров вперед. Туда, где приборы обнаружили отлогий подъем дна.
Свет носовых фар лег на илистую поверхность с обрывками белых, похожих на проволочные, спиралей. Так выглядят виргуллярии – особая форма глубоководных животных. Их вытянутые тела шевелились, колеблемые током воды. По этим движениям легко угадывалось направление придонного течения. Оно оказалось попутным. С его помощью до цели можно было добраться минут за пятнадцать ускоренного хода.
Вот только существовали сомнения в том, что стоило применять ускоренный ход. До сих пор «Си Гвард» характер проявляла мало дружелюбный. Но все складывалось вроде благополучно, а полной безопасности на свете не бывает… Ван Вервен дал полную мощность электромоторам.
– А профессор-то – ничего, – прокомментировал Реджинальд. – Парень хоть куда.
Бертран и Луиза промолчали, вглядываясь в экраны. Потом командир незаметно постучал по подлокотнику кресла, а Луиза перекрестилась.
* * *
Субмарина лежала на глубине, недоступной свету с поверхности моря. Маленький автоматический скаф-разведчик освещал сверху ее среднюю часть. Тишину нарушал писк гидролокатора, да где-то в недрах «Си Гвард» все-таки шипел воздух.
Якоб прислушался.
На течь это было не похоже, поскольку не улавливались характерные звуки бьющей под давлением в сотни атмосфер струи. Струи, запросто ломающей человеческие кости. Пробоина на глубоководном судне – такая вещь, что раз увидев, не забудешь…
Прячась за грядой скал, Ван Вервен вел батискаф над самым дном. Крутой бок подводной лодки уже просматривался в передний иллюминатор. С него свешивались обрывки лееров. Придонное течение их пошевеливало, отчего казалось, что корабль обзавелся щупальцами. Это усиливало ощущение исходившей от него угрозы. Конечно, торпеды, если таковые на лодке еще оставались, не должны взрываться поблизости от нее. К тому же перед батискафом по донному илу ковылял шестиногий робот.