Уникум - страница 24
Фото 6. Похвальная грамота, полученная Владимиром после войны
А учительница литературы привела его к профессору университета, некрасововеду, искавшему себе преемника. А Владимир тогда увлёкся именно Некрасовым и прочёл все его сочинения, в том числе – прозаические. Сделал он доклад на вечере всей школы.
И два казуса были у него на занятиях, один – в школе, другой – в институте.
В школе это было на уроке английского языка. Учительница писала мелом на доске. И в какой-то раз она исписала всю доску, и начала стирать снизу, последнее. А Владимир громко крикнул: "Кто же стирает последнее раньше?! Она остановилась, взяла его дневник и поставила в нём ему двойку. Он очень боялся, что она это ему припомнит и поставит низкую оценку в четверти. Но она всё-таки поставила ему "пять".
А второй случай был уже в институте. Во двор приехал специальный автобус, и они, прервав занятия, прошл рентгеновское просвечивание. Когда они вернулись в своё помещеие, и сидели в ожидании продолжения занятий, Владимир, привыкший в перерывах шутить, и тут вдруг воскликнул: "Надо бы отправить на рентген и Амброссовича! Пусть бы проверили, что у него внутри!"
И вдруг оказалось, что преподаватель Амброссович – уже у доски… Владимир потом тоже боялся, что Амброссович припомнит это ему в сессию, но и тут всё обошлось.
Особенная дружба у Владимира, начиная с середины блокады, была с Лёшей Гребенщиковым. Они вместе ходили на вечера поэзии, в кружок литературы и на лекции профессоров университета во Дворце Пионеров. В кружке они сочинили по рассказу. А Лёша был таким одарённым, что знал биографии всех советских писателей. Он создал в своём воображении целую страну, в которой нашёл место и для Владимира, присвоив ему звание лейтенанта. После школы Лёша закончил филфак университета и стал его доцентом. И ещё он был зам. главного редактора газеты "Ленинградская правда".
А их дружба началась в блокаду, с начала учёбы после первого, самого тяжёлого, её года. Однажды после уроков Лёша пригласил Владимира к себе. Он жил с тётей. Его комната была полностью заполнена двумя рядами, от пола до потолка, полками, забитыми книгами. Их было около десяти тысяч. Его отец был большим специалистом – библиографом, и его не стало. А жили они с тётей, и очень бедно.
У Владимира же, у его отца, были в его детстве всего три книги: "Чапаев" Фурманова, сочинения Тараса Шевченко на украинском языке (название этой книги он даже запомнил: "Твори з малюнками") и учебник физики.