Что изменилось при Петре Первом? Задав моду на западное, Российское дворянство стало утрачивать связь с народной словесной традицией. «Русское народное» стало восприниматься как простонародное, крестьянское. Заметьте, что во всех странах существует понятие национальный костюм, а в России его же называют народный костюм. И это не костюм дворянский или купеческий, а костюм крестьянский. Аналогичное явление происходило в сознании: былины и сказки сохранил простой народ, а верхи общества изучали немецкие, потом французские выражения, манеры и литературу. Новым мотиватором для подростков становится художественная литература, западная и отечественная. Интересно заметить, что произведения литературы XIX-го века, вошедшие в школьную программу в XX-м веке, передают нам образ псевдогероя, не обретшего стержень мужественного человека, а недочеловека, ущербного в чем-то Онегина, Печерина, Чичикова, Обломова… Все эти «герои» не достигли ни богатырского мужества, ни мудрости или святости, они как бы не выдержали инициационных испытаний и не стали настоящими членами общества. Это ли пример для подростков? Или рассчитано, что дети станут учиться на примере «как не стоит поступать»? Мое личное предположение, что подбор авторов для школьных программ осуществлялся в советское время, когда стояла задача показать ущербность царизма и всего наследия прошлого.
Советский период стал новым этапом в создании художественных образов. Появились новые песни и новые образчики литературы в духе соцреализма: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…». Возникла и принципиально новая область, создающая архетипы и мотиваторы – кинематограф. В общем, правительство верно видело педагогическую задачу кино. На экране ожили русские сказки и былины, героическая история России, особенно перед угрозой мировой войны.
Появление телевещание стало очередной вехой. Теперь визуальный и аудио ряд из области событийного (мы пойдем в кино) стал постоянным, фоновым и перманентным. Люди научились воспринимать голос как шум и мелькающие картинки «краем глаза» (Ю. Визбор выразил это в следующей строчке: «Телевизор мне тыкал красавиц в лицо – я ослеп»2). Соответственно и суть всех телевизионных вещаний из значимой низошла к незначительной. Ради эфира темой для передачи подбирались все более изощренные вещи: например, племена аборигенов Океании, и сразу после – прогулка по Парижу. Все это само по себе интересно в должное время и при неспешном ознакомлении, но и человек не может вечно сидеть у экрана, поэтому знания, полученные из него, носят обрывчатый, поверхностный и не всегда достоверный характер. Важно и другое, привыкший постоянно отвлекаться на мелькающие картинки, человек разучивается оставаться с самим собой, размышлять, анализировать, придумывать. Он становятся, и чем дальше, тем неотвратимее, только пользователями. Забыто умение петь и застольные песни, сведены к минимуму посещения родственников и друзей, забыты многие ремесла и рукоделия, все сведено к просмотру передач.