– Если бы ты так уж хотел умереть, давно бы нашел куда более быстрый и надежный способ, чем глушить спиртное в три горла, – с безгранично кощунственной на фоне искренних признаний Йенса усмешкой усомнилась я, но тот в ответ на мою оскорбительную реплику не выразил ни малейших признаков обиды.
– Я говорил тебе про Свод, – спокойно напомнил Йенс, – суицид включен в основной перечень запретов. Сложно объяснить, но я не могу переступить через внутренний барьер, хотя ты права, это был бы идеальный выход из ситуации. Извини…
Я с ужасом наблюдала, как Йенс задыхается в долгом приступе изматывающего кашля и уже вознамерилась было силой отнять у него сигареты, но потом лишь в отчаянии махнула рукой: что я могла противопоставить этому противоестественному желанию расстаться с жизнью?
– Ты уверен, что смерть тела автоматически освободит твое сознание? – осведомилась я после того, как Йенса немного отпустило, – и откуда тебе известно, что произойдет потом?
– Мне ничего не известно, – мрачно поведал Йенс, – я просто надеюсь на удачу и верю, что, избавившись от материальной оболочки я, наконец, смогу преодолеть границу измерений и вернуться в свой мир.
– Ну а здесь ты вообще, как оказался? – я объективно понимала, что нахожусь словно под гипнозом этого завораживающего бреда, но никак не могла остановиться, с нездоровым любопытством выспрашивая у Йенса все новые детали.
– Несчастный случай, – не стал распространяться мой собеседник – если тебе угодно, катастрофа. Родители погибли, а мое сознание переместилось в тело Йенса Беккера. Я прожил чужую жизнь, причем, прожил ее таким образом, что мою смерть никто не будет оплакивать.
–Я буду! – я с ненавистью поставила кружку с недопитым чаем на грязную, заляпанную скатерть и, отбросив предрассудки, стиснула дрожащие пальцы Йенса в своей липкой от волнения ладони, – не важно, верю я тебе сейчас или нет, но, если ты попросишь меня остаться и не уезжать из Германии, я это сделаю, а взамен ты перестанешь себя убивать.
– Нет, – отчеканил Йенс, – это не обсуждается. Думаю, тебе не стоит рубить с плеча и рвать с Эбертом. Где гарантия, что на родине ты найдешь кого-то лучше?
–Я не собираюсь никого искать, лучше уж быть одной, чем жить с человеком, который видит в тебе только домработницу, -при мысли о необходимости возвращаться домой и снова общаться с Эбертом, меня передернуло от омерзения, и почувствовавший мое состояние Йенс осторожно высвободил руку.