Кристофер встал первым, помогая подняться сестре. Я тоже подал
руку Мелисанде, и мы вчетвером пошли к стоянке экипажей.
Риккарда Сонано, горничная
Рикка расправила кружево манжет и, сделав шаг назад, окинула
свою работу критическим взглядом. Да, теперь господин выглядел
прилично. Конечно, с его манерой носить одежду, будет чудом, если
теперешний вид сохранится хотя бы до начала бала. Но в этом уже не
будет вины Рикки.
— Вот и все, господин Абель. Теперь вы одеты, как и положено
настоящему Ла.
— Отцу и в военной форме почему-то удается выглядеть настоящим
Ла, — улыбнулся в ответ молодой Гнец.
— Возможно, и вам это удастся. Но лучше сначала потренироваться
на чем-то более модном. Вроде того, что одето на вас сейчас. К тому
же подобные современные костюмы нравятся девушкам.
— Да, я это замечал. Но я ведь не девушка.
— Я не правильно выразилась, господин. Я хотела сказать, что
молодые люди, одетые по последней моде, нравятся девушкам.
— Да? А в семье Гнец почему-то бытует мнение, что девушкам
нравятся мужчины в военной форме.
— Ну, девушки ведь есть не только в семье Гнец. И им нравятся
разные мужчины. — Рикка кокетливым движением убрала свесившуюся
прядь волос и лукаво улыбнулась.
Взгляд Абеля замер. Юноша несколько секунд, не мигая, смотрел на
лицо Рикки, потом моргнул и продолжил как ни в чем не бывало:
— Мне, пожалуй, пора. Как раз успею к началу. Надеюсь, ты не
хочешь еще что-нибудь на мне расправить?
— Нет, господин Абель. Все в полном порядке. — Рикка проводила
его до двери. — До свидания, господин Абель. Приятно провести
вечер.
— Спасибо.
Рикка проследила за тем, как молодой Гнец садится в карету и та
трогается. «Что же все-таки с ним не так?» — думала она, закрывая
дверь и отправляясь в свою комнату. Девушка видела, что Абель
реагирует на ее призывные взгляды и якобы случайные жесты. Но его
реакция была странной. Он словно ненадолго впадал в ступор. И если
такое поведение было еще нормально (в конце концов, Рикка успела
повидать не одного робкого юношу), то последующие действия ставили
горничную в тупик: очнувшись, он действовал, словно ничего вообще
не произошло. Видимо, не зря его считают сумасшедшим. И еще эта
вечная робкая улыбка: словно он простолюдин в приемной у бюрократа,
а не высокородный Ла, стоящий у самых вершин власти в империи.