– Верно! Люди начали оседать и пробовать прокормить себя на ограниченном клочке земли. Прежде в этом не было необходимости – они мигрировали без конца в поисках пищи и не нарушали природного цикла. И вдруг им пришло в голову, что они могли бы воспользоваться злаковыми породами вроде пшеницы. Люди были в восторге – им показалось, что они приручили пшеницу и голод никогда больше не придет в их дом! Но чем больше рождалось урожая, тем больше рождалось людей, и снова приходил… голод. Ну, а в годы естественного неурожая голод становился катастрофой! Потом из-за скученности людей появились эпидемии, вертикальная иерархия, а излишки привлекали внимание соседних племен, и как следствие – войны и смерти и… круг замкнулся. Выходит, по большому счету, это не человек приручил пшеницу, это она приручила человека, который распространил ее по всей земле.
– Дайте угадаю, – воскликнул я, чувствуя себя открывателем велосипеда, – брак появился именно тогда, когда потребовалось передавать собственность?
– Именно! Давайте зачетку! – не удержался и профессор. – До сельскохозяйственной неолитической революции женщина выбирала себе сексуального партнера на тот срок, который считала нужным. Мужчины соперничали за женское внимание и были вынуждены развивать свои половые органы во всех смыслах – она же могла удовлетворять свои потребности с разными партнерами в произвольном порядке.
– Ну, зато брак принес женщине стабильность и защиту, верно? – пожал плечами я.
– Верно. А еще домашнее рабство, понятие греха, измены и отсутствие выбора. Женщина стала придатком к хозяйству.
Я выдержал паузу, вспоминая сатирические карикатуры, как пещерный человек тащит женщину за волосы в свою пещеру.
– Выходит, люди каменного века были гораздо более гуманны в сексуальном плане? – нельзя сказать, чтобы я об этом не думал, но просто трудно принять, что десять тысяч лет человек шел по кругу, сначала изобретая рабство, а потом борясь с ним, – хорошо, а что там насчет конвертов с деньгами?
– Так это самое простое! – воскликнул Альберт. – Все первые обменные реликты сводятся к примитивному счету, сколько зерна или коз кто кому должен. Это забавно, но письменность тоже началась с таких вот бухгалтерских записей! Разве что, можно отдельно вспомнить упоминания завоеваний того или иного фараона, ну суть та же – эти завоевали тех, так что они теперь распоряжаются их козами и зерном. О! А вот и мой дом.