– Все женщины и мужчины разные, моя дорогая. Иногда требования нашего тела, жадного до удовольствий, превосходят все разумные пределы. Люди обретают пристрастие к опасным веществами оказываются неспособными отказаться от них, даже понимая их разрушительное действие. Наш разум, достижения нашей науки позволили нам понимать враждебность страстей, необходимость смирять их, обращать на пользу себе. Мы должны преодолевать в себе чрезмерность, тогда мы сохраним здоровье и жизнь наша будет долгой и лишенной страданий.
– Боюсь, что я уже могла навредить себе, доктор. – голова ее печально опустилась.
– О чем вы говорите?
– До того, как выйти замуж, я часто успокаивала себя собственными руками.
К сожалению, даже в столице девицы нередко оказывались недостаточно внимательными к себе и слишком слабыми перед соблазном плоти. Строжайшая дисциплина, требовавшаяся от подростков, прежде всего зависела от их родителей, для которых имелось немало пособий и книг, описывавших многочисленные способы уберечь потомков от рукоблудия.
– Как часто, моя дорогая? – иные из моих пациенток рассказывали, что десятками повторений подобных ласк доводили себя до изнеможения, не в силах поутру подняться с постели.
– Иногда по несколько раз в день.– шепот ее стал почти неслышим, губы едва не касались моего уха, но слышалась мне только смущенная радость от тех воспоминаний.
– Вы прекратили делать это после замужества?
– Почти. – отодвинувшись от меня, она взглянула исподлобья, как будто признание то было для нее приятным.
– Не беспокойтесь. Вы еще очень молоды, ваш организм восстановится и восполнит свои силы. Вот только с ребенком я рекомендовал бы вам подождать не меньше года.
– Муж стал говорить о ребенке, как только мы переехали в новый дом. – опечалившись, она отвернулась от меня.
– Кажется, у вас нет желания иметь детей? – все чаще встречались мне женщины, не желавшие продолжения рода, что тревожило меня, мечтавшего о будущем, полном силы и красоты, но наблюдавшим его возможным только для слабости и уродства.
– Не знаю, доктор. Пока нет. Мне кажется, я получила еще недостаточно удовольствия от жизни.
Слова ее, в точности повторявшие обычные изречения столичных обитательниц салонов и театров, позабавили меня. Только необходимость удерживаться в качающееся лодке позволила мне сохранить вид внимающего женским словам со всей требуемой ими серьезностью.