– Да, – ответил он, – Но…
– Я почему-то всегда думала, что ты будешь один, – сказала она и легонько коснулась пальцами его локтя, – Ты не обижайся.
– Мы с женой разошлись три года назад, – сказал Петр Иванович. Ее слова задели.
– Мне жаль…
– Не страшно, – он улыбнулся, – Ты знаешь, я даже рад, что один теперь. Сам себе хозяин. Так сказать, король своего маленького государства. Делаю, что пожелаю. Иду, куда хочу.
– Я тебя понимаю, – Лена запахнула полы легкого фисташкового плаща, – Прохладно стало…
Петр Иванович с недоумением посмотрел на небо. Солнце оказывается уже село за хребет домов, а он и не заметил. Воздух стал густым, коричневым и прохладным. В домах зажигались огни. Город затихал.
Все, как тогда, в юности.
– А помнишь, мы с тобой здесь целовались? – вдруг спросил Петр Иванович. Он начал вспоминать то, о чем давно забыл. Обрадовался этому, как собака первому снегу, – Помнишь?
– Пойдем к тебе, Петя, – сказала Лена, – Выпьем за встречу старых друзей.
Она встала со скамейки и протянула ему руку: – Идем?
– Да, – засуетился он, – У меня и водка есть дома…
– Универсам ваш еще работает?
– А что с ним будет? Он у нас теперь круглосуточный.
– Удобно, – сказала Лена и взяла Петра Ивановича под руку, – Зайдем за шампанским. Там же можно купить приличное шампанское?
– Конечно…
Они пошли по бульвару. Она слева, держась за его руку и чуть наклонившись к нему, что-то говорила о гениальной книге малоизвестного автора с незапоминаемой фамилией. Он шел ровно, словно только что наутюженные штаны и казалось, он теперь немного выше ростом. Каблуки Лены вязли в гранитной щебенке, она смеялась и тащила его прочь с бульвара на асфальт тротуара через дорогу. Ему стало неловко.
Ему было неловко и в универсаме, когда она расплачивалась за неприлично дорогое шампанское и горку деликатесов, мимо которых он и по праздникам проходил, не задерживаясь и стараясь не вдыхать аромат. Он попытался достать бумажник на кассе, но Лена посмотрела строго и оттерла плечиком в сторону: – Складывай в пакет давай.
Всю дорогу до дома Лена шутила и называла его Таранькой.
– А вот какой этаж, убей – не помню, – сказала она в подъезде, – Донесешь?
Петр Иванович на секунду замешкался, и потянул руки к ее талии.
– Шучу я, Таранька! – крикнула она и побежала по лестнице вверх. Как девчонка совсем.