Вот впереди заблестел желтыми огнями небольшой стихийный рынок, за которым вафлей на боку лежал ее дом. От одной мысли о комнате Леры мне стало теплей. Теперь на месте рынка на несуразно длинных дощатых скамейках валяются хипстеры и щедро роняют на бороды крошки от хипстерской шаурмы, а рядом на ярком резиновом покрытии простаивают бессмысленного вида тренажеры. Тогда же там правила нищета, и старухи из соседних хрущевок, разложив на отслуживших свой век клеенках никому не нужные старые вещи, пытались поддерживать коммерцией жалкое существование. Я как обычно стараясь не смотреть на них, шел мимо, жестко зафиксировав взгляд на помойке возле Лериного подъезда. Почему же тогда я остановился, лишь услышав скрипучий как дверцы старого шкафа голос?
– Молодой человек, возьмите тюльпаны!
Я чуть не упал, так резко затормозил. Протер шарфом очки и различил перед собой крепко стоящие в густой жиже стоптанные войлочные ботинки. Взгляд поднялся по свалявшимся рейтузам зеленого цвета, по толстой замшевой юбке, прячущейся под серым стеганым пуховиком, и уткнулся в букетик тюльпанов, трепетавших под ветром чуть ниже моего лица. И только потом, за цветами, я различил потрескавшуюся глину кожи и удивительно живые голубые глаза. Я растерялся. Застыл на половине движения, как памятник Достоевскому у библиотеки Ленина и никак не мог сообразить, что сказать или сделать.
– Возьми цветы, парень!
– Спасибо, но… – промямлил я.
– Возьми так, – она помахала букетиком перед моим лицом, – Денег не нужно. Все равно мне уже домой. Не выбрасывать же…
Уж не знаю почему, но я протянул руку. В голове промелькнуло: – Зачем они мне?
– Бери, не робей. Девушке подаришь, – она пихнула букет в мою руку и, сильно припадая на левую ногу, ушла к детской площадке и еще дальше в темноту между двумя высотками, которые в народе назывались Твикс.
Я посмотрел на цветы и уже занес руку, чтобы выбросить их в жухлую прошлогоднюю траву палисадника, но остановился. Неудобно стало. Букет достался бесплатно от бабушки, которой и самой помощь бы не помешала. И это моя благодарность?
А подарю-ка я их Лере – решил я. Ведь все девчонки любят цветы.
И я зашагал вперед, как настоящий армянин, спешащий на свидание – с букетом в руке и с бутылкой коньяка в кармане. Эта мысль меня позабавила, помнится, я даже прыснул от смеха.