Уверенно, нахраписто и ловко,
Являя с Небожителем родство,
Влезает в души “чудо-кашпировка” —
Врачебное – на веру! – божество.
Оно стоусто, многолико, многоруко,
Упрятав жало, расточает свой “елей”,
И за рубли “вбирает” в себя муки,
Которые свалились на людей.
Рискнувшим стать на защит у Родины приходиться занимать круговую оборону: наступающий враг – он виден, как на ладони; тайный враг – внутренний, тыловой и он наиболее страшен.
Враг открытый не может предать: он – враг!
Он с другими державами дружен,
Он глумливо растопчет наш флаг
И в руках у него оружье;
И в глазах нараспашку зло,
На коварстве он словно помешан…
На врагов стране больше везло,
На друзей ей везло как-то меньше.
А враг внутренний весел лицом
И, конечно, свой в доску “парнишка”:
Не распознать в чём его подлецо,
Чем замусорен утлый умишко.
С рассветом каждый новый день встречает нас очередным сюрпризом: бесстрастное телевидение сообщило – ЕГЭ на знание русского языка выпускники школ практически не выдержали и чтобы не плодить армию двоечников решено (на высшем уровне конечно!) снизить экзаменационный балл для получения троечки с 36 до 24.
Неужели без внимания и безнаказанно оставим этот позор для образовательной доктрины современного правительства России?
Или мы привыкли к его действиям, направленным лицом на Запад, а спиной – к руководимой им стране?
Много ли чего увидишь тыльной частью тела?
Николай Алексеевич Некрасов не стал бы миндальничать с авторами внедрения в жизнь единых (или ежегодных?)
государственных экзаменов: он бы по-простецки, по-русски сказал:
“Вы ещё не в могиле, вы живы,
Но для дела вы мертвы давно.
Суждены вам благие порывы,
Но свершить ничего не дано”.
Обращаю вышестоящие строк и к нашему Минобру, а перед глазами стоит украинский Президент Порошенко и в ушах звучат не его обещания прекратить карательную войну с Донбассом, а визг и грохот взрывающихся фосфорных бомб, напрочь сжигающих жилые кварталыкогда-то мирной и красивой Семёновки.
Понимаю, что Порошенко не читал труды Николая Гавриловича Чернышевского, сказавшего, что “нелепо приниматься за дело, когда нет сил на него… Испортишь дело – выйдет мерзость”; и старался бы понять, если бы испорченное до мерзости дело вредило бы только лично ему, неумехе, но Президенту мерзостно поступать со своим народом преступным образом.