Грузовые железнодорожные вагоны давным-давно были разбросаны в стороны. Создавалось ощущение, что по путям некогда пробралось что-то широкое, разбросав всё, что мешало. На нескольких запасных путях, на платформах так и остались закреплённые трактора с открученными колёсами. Рядом с перевёрнутым тепловозом находился низкий башенный кран. Его верхушка могла бы доставать до четвёртого-пятого этажа. Стрелы у крана больше не имелось. Как и кабины. Зато присутствовали две руки, точнее манипулятора. Длинные, словно у орангутанга, они спокойно доставали до земли. Кран стоял на рельсах и чем-то напоминал богомола. Вероятнее всего – зелёным цветом. В момент, когда я выглянул из-за стены, он вынул из перевёрнутого тепловоза какой-то агрегат. На несколько мгновений завис, словно задумался. Хотя чем он мог думать – непонятно. Головы у взбесившегося башенного крана не имелось, зато его внутренность наполнена проводами, мерцавшими огоньками, непонятными узлами и устройствами. Живой механизм осторожно положил вытащенный из тепловоза агрегат в сторону, в горку к другим.
Я не видел способа проскочить мимо незамеченным. Хотя… кран же на рельсах, как он за мной погонится? Решил не испытывать судьбу, не попадаться машине на глаза. Или чем там она смотрит?
Только собрался обойти здание, из-за которого выглядывал, с другой стороны, как издалека донёсся одиночный выстрел. Я замер, поражённый тем, что узнал хлопок, понял, чем именно он являлся.
Замер и зелёный кран. А потом резво покатился в сторону выстрела. Руки-манипуляторы раздвинул в стороны, балансируя с их помощью, ведь противовеса у основания не осталось. Как и в случае с уже виденным взбесившимся трактором, кран-богомол двигался совершенно бесшумно, если не считать стук колёс по рельсам.
Вот и нашёл людей. Только что-то подсказывало – идти к ним не следовало. Я решил послушать чутьё. Не теряя времени, рванул прочь, решив двигаться вдоль рельс. Уж они-то явно ведут прочь с завода. Главное вновь не ошибиться с направлением.
Тепловозы, вагоны и железнодорожные краны были скинуты с путей, где некогда застыли. Даже в тупиках. Впрочем, чем дальше я шёл, тем меньше становилось количество путей, они вливались друг в друга – хороший знак. Вскоре увидел распахнутые настежь ворота, а за ними городские высотки. С первого взгляда стало понятно – город давно и беспросветно мёртв. Одно из белых строений сверху оказалось чёрным – выгорело. У второго в стене зияла огромная дыра. Третье частично обвалилось. Четвёртое скалилось расколовшимися перекрытиями. Среди высоток имелись и вполне целые сооружения. Такие даже оказались в большинстве. Многие из них сверкали целыми стёклами.